Ее превосходительство адмирал Браге - [3]

«Смолянка. Надя. Клава. Полина. Женский клуб. Ждем».

У Нади, - себерского модельера номер один Надежды Вербицкой, - так уж повелось с давних пор, был свой набор ключей от Лизиной квартиры на Смолянке. Брак с Рощиным ничего в этом смысле не изменил, а о том, что оглашение результатов выборов должно состояться в полдень, было известно загодя. И поскольку Лизины дети, - разумеется, с нянькой и кормилицей, - гостили у родителей Рощина в их имении близ Углича, а сам Вадим находился в Гродно, где три месяца назад принял 8-ю гвардейскую штурмовую дивизию, «девушки» по любому устроили бы загул. За здравие или за упокой, - веселую гулянку или печальную тризну, - это другой вопрос, но так уж повелось в Себерии, что люди пьют и с радости, и с горя.

«Ладно, - усмехнулась мысленно Лиза, - утопим горе на дне стакана!»

Ее лишь удивило упоминание о женском клубе.

«А эти-то с какой дури оказались в Шлиссельбурге? И кто конкретно? Не все же разом?»

Женским клубом на «Звезде Севера» прозвали группу женщин-старших офицеров крейсера: навигатора Анфису Варзугину, первого трюмного инженера Рейчел Вайнштейн и командира наземной группы Анну Монтанелли. Кто из них – и по какому случаю, - оказался сегодня в Шлиссельбурге, можно было только гадать. Но это явно была приятная неожиданность. Поэтому, едва высадились на Самсоновском поле, Лиза распрощалась со своими помощниками и, взяв извозчика[7], отправилась домой, в свою квартиру на двенадцатом этаже дома Корзухина на Смолянке. Квартира эта, занимавшая весь этаж, досталась Лизе, как и Кобонский Бор, по наследству. И надо сказать, предыдущий адмирал Браге был человеком со вкусом, так что Лизе даже переделывать ничего толком не пришлось. Добавила тут и там кое-что по мелочам – например, повесила в кабинете портрет себя любимой работы Серебряковой, - и все, собственно. Не стала менять и позже, когда вышла замуж и родила Рощину одного за другим двух сыновей – Аркадия и Бориса. Только переделала одну из гостевых комнат в детскую, и все, собственно.

Извозчик оказался тот еще лихач. Домчал Лизу до дома Корзухина за рекордных пятьдесят пять минут. А там уж и вовсе – рукой подать. Вошла в фойе, привычно улыбнулась управляющему Федору Емельяновичу, отмахнулась от мальчика, сунувшегося было «помочь с багажом», и, подхватив свой дорожный баул, вошла в лифт. Но сюрприза не получилось, - сдал кто-то из двоих, или Федор Емельянович, или его мальчик, - и на этаже ее уже ожидал комитет по встрече. Встав плечом к плечу, три грации - Надя, Клава и Полина, - перегородили, почитай, весь проем коридора, и пока не «облобызали» «нашего любимого адмирала», из объятий не выпустили. А тут, глядишь, и шарада про женский клуб разъяснилась сама собой, потому что на квартире Лизу поджидали два совершенно неожиданных гостя: Рейчел приехала не одна, а с Ианом Райтом, хозяином и шкипером «Звезды Севера». Лиза была искренно рада видеть обоих, но что-то «эдакое» в выражении их глаз заставило ее насторожиться.

- Ты, Ваня, покури пока там на балконе, - улыбнулась она Райту, привычно назвав его на русский манер Иваном. – А мне надо обменяться с Рейчел парой дамских секретов.

- Да, хоть всю ночь сплетничайте! – ожидаемо развеселился Райт и ушел курить на балкон, с которого открывался чарующий вид на ночную Ладогу.

- Давай, инженер, - предложила Лиза, когда они остались вдвоем, - телись!

- В двух словах не объяснишь…

- А ты выдай мне конспективно самую суть, а подробности обсудим завтра на свежую голову.

- Конспективно? – задумалась на мгновение инженер. – Ладно, держи первый тезис. Мы с Ианом поженились.

- Вот и молодцы! – обняла ее Лиза. – Поздравляю! Завтра отметим, как надо. А сейчас гони второй тезис.

- Мы хотим эмигрировать в Себерию.

- Ну, не хрена себе! – опешила от этой новости Лиза. – Именно эмигрировать?

- Хотим со временем натурализоваться.

- Но у тебя же в Балтиморе своя верфь!

- Вот из-за нее мы и хотим переехать. Я тебе потом объясню. Но мы предполагаем не только сами уехать, но и оборудование вывезти…

- Да, - кивнула Лиза. – Мы это решим. Думаю, что смогу помочь, но это действительно разговор не на пять минут.

На этой ноте они прервались, и Лиза вернулась к гостям. Их с каждой минутой становилось все больше. Люди приходили, принося с собой, - что было необычно для это среды, - пироги и пирожные, водку и коньяк. О выборах никто с Лизой не говорил. Эту тему даже между собой никто не обсуждал. Ее игнорировали, и, если не знать, контекста, можно было подумать, что это обычная столичная вечеринка. Однако, как вскоре выяснилось, были здесь и те, кто твердо знал, что конец одной истории это всего лишь начало новой. Один из таких людей возник вдруг рядом с Лизой, вежливо поздоровался и попросил уделить ему «одну минуту ее драгоценного времени ровно». Это был небезызвестный Егор Петрович Иванов – бессменный представитель группы патриотически настроенных себерских предпринимателей. Он появлялся в ее жизни регулярно, начиная с 1932 года. Всегда был сдержан в словах и в проявлении эмоций и никогда не бросал обещаний на ветер. Именно он, к слову, озвучил Лизе предложение стать сенатором от Холмогорского избирательного круга. И сделал это не где-нибудь, а на ее собственной свадьбе.