Эдудант и Францимор - [9]
И вот настал день этого выдающегося матча, с нетерпением ожидавшийся болельщиками всего края. Толпы зрителей стекались со всех сторон в Индржихово Поржичи, где был большой стадион. Особое значение этой встрече придавало то обстоятельство, что на ней обещал присутствовать сам король гномов Шепеляй Благочестивый. Все места были давно распроданы, стадион набит битком. Наконец в королевской ложе появился Шепеляй Благочестивый со своей блестящей свитой, генералами и министрами, королевой и придворными дамами. Даже водяной — пан Гуго Воднянский — не устоял против искушения побывать на столь замечательном матче. Он оставил свой пруд со всем оборудованием на волю божью и отправился в Индржихово Поржичи. Там он купил билет во второй сектор и пристроился у самых ворот команды генерала Отмыкасия, полагая, что большая часть мячей будет забита именно в них.
Сторонники убейзарежцев разразились диким хохотом, увидев, что в команде клуба Сельдерини место правого полусреднего занял Эдудант, а в ворота встал Францимор. Болельщики убейзарежцев издевались над нашим тучным, неповоротливым Эдудантом, удивляясь, как можно включать в команду таких игроков. Тощий Францимор тоже стал мишенью насмешек. В лагере убейзарежцев настроение поднялось, болельщики решили, что над командой гостей будет одержана убедительная победа и кубок перейдёт в руки хозяев поля.
Водяной пан Гуго Воднянский очутился в окружении убейзарежских болельщиков и был вынужден выслушивать все шуточки, сыпавшиеся на головы Эдуданта и Францимора. Это его настолько разозлило, что он вступил с соседями в перепалку. Те не остались в долгу, и дело чуть не дошло до драки. Но тут в спор вмешался полицейский, пригрозив водяному, что удалит его с трибуны.
— Просто удивительно, — негодовал пан Воднянский, — вы делаете мне замечания и даже на меня покрикиваете, хотя я честно заплатил за вход и никого не трогаю.
Полицейский ответил, что не желает слышать никаких объяснений и оправданий.
— Да разве я затеваю объяснения? — возразил водяной. — Я не вступаю ни в какие объяснения, а сижу себе молча и думаю про себя! Вот они — да, — показал он на окружающих. — Вы послушайте, что они говорят. А меня оставьте в покое: я официально зарегистрированный водяной и налоги плачу исправно.
Полицейский уже собрался арестовать водяного за его дерзкие речи, но тут зазвучал гимн. Устроители состязания приветствовали короля гномов. Полицейский стал навытяжку, приложил руку к шлему. И сразу вслед за гимном раздался свисток судьи. Начался матч. Школьники, окружавшие товарищей своих Эдуданта и Францимора, с криком разбежались в разные стороны и уселись прямо за белыми линиями, откуда лучше видно.
Сперва и вправду можно было подумать, что руководство команды генерала Сельдерини сделало большую ошибку, выпустив на поле Эдуданта. Этот игрок не мог выдержать предложенного противником темпа, задыхался от бега, не боролся за мяч. Казалось, он так и останется в роли статиста. Зато Францимор сразу отличился. Поначалу команда генерала Сельдерини вынуждена была уйти в глухую оборону, и первые пятнадцать минут убейзарежцы непрерывно бомбардировали ворота Францимора. Но он самоотверженно охранял это святое святых каждой команды. Гибкий как змея, он то растягивался, точно резиновый, то снова свёртывался в клубок. Как убейзарежцы ни обстреливали его ворота, мяч ни разу не затрепетал в сетке. Обороняясь, сельдериновцы не раз нарушали правила игры, и судья трижды назначал одиннадцатиметровый. Францимор не пропустил ни одного штрафного. Он сплёл из своего длинного и тонкого тела настоящую сеть и целиком закрыл ею ворота. Хозяева поля протестовали, но что поделаешь, если в футбольных правилах об этом ничего не сказано, и вратарь волен распоряжаться своим телом как ему вздумается.
Через пятнадцать минут сельдериновцы перешли наконец в нападение. На семнадцатой минуте мяч случайно попал в ноги Эдуданту. Тот находился на большом расстоянии от ворот противника, но всё же пушечным ударом направил мяч прямо в сетку. Это было настолько неожиданно для вратаря, что тот даже не пытался взять мяч.
Сельдериновский лагерь был охвачен бурей восторга. Причём больше всех радовался пан Воднянский. Он сорвал с головы свою зелёную шапочку и что есть мочи заорал: «Г-о-о-о-л!»
Не успела публика опомниться, как Эдудант из самого неудобного положения вогнал второй мяч. Это был самый красивый гол дня. Убейзарежцы дрогнули, утратив веру в победу. На тридцать седьмой минуте мяч ещё раз побывал в сетке их ворот, а перед самым концом первого тайма счёт стал 4:0. Второй половины игры пан Гуго Воднянский уже не видел. Воодушевлённый четырьмя великолепными мячами, которые Эдудант так метко послал в ворота противника, он отправился в клубный буфет и выпил там за здоровье храбрых братьев Эдуданта и Францимора. Он так и не видел, как Эдудант всадил в сетку убейзарежцев ещё восемь мячей, а проворный Францимор отбил ещё три пенальти, назначенных пристрастным судьёй.
Матч уже давно кончился, когда зелёный старичок вышел, пошатываясь, из буфета и направился через лес к своему водяному жилью. Месяц освещал дорогу. Зелёный старичок, отважно размахивая тростью, мурлыкал себе под нос песенку:
