Эдмон Белл и инспектор Тригсс - [7]

— Мисс Грудденс! — воскликнул директор. — Что с вами случилось.

— Что со мной случилось, — пробормотала мисс Ева, — не знаю… я не помню! Ах!.. — и зарыдала. — Да, да, знаю… Ах, доктор, это так ужасно… я не переживу этого…

— Да, говорите же, — умолял директор, вливая ей в рот несколько капель рома.

Спиртное творит чудеса. Постепенно мисс Ева пришла в себя.

— Выйдя из комнаты мистера Орвилла, — прошептала она, — я почувствовала сквозняк в холле второго этажа и подумала, что распахнулось окно. Я пошла по коридору… вы знаете, который ведет к…

— К комнате № 11! — застонал мистер Шорт.

— В комнате горел свет, — заикаясь, выдавила мисс Грудденс. — Я хотела убежать, но выронила подсвечник, и свеча погасла. Я оказалась в полной темноте. Я нагнулась, чтобы поднять подсвечник, и машинально глянула в сторону коридора. Дверь комнаты № 11 открылась, и… вы не поверите мне… но я его увидела. Я увидела его, — в ужасе повторила она. — Он был хорошо освещен. Это был…

— Кто, кто?! — хором воскликнули все трое.

— Чикни, — разрыдалась мисс Ева. — Он вышел в коридор, и свет в комнате погас.

Глава 5 Книга, нож и невидимое присутствие

Следующий день доктор Роулинсон объявил «днем самостоятельных занятий», что означало, уроков не будет, а ученики могут заниматься в учебном зале любым делом. Не стоит говорить, что мальчики сочли его днем отдыха. Учиться никто не собирался. Из пюпитров достали карты и кости. Утро прошло без происшествий. Полуденный завтрак подал Сэм Клаттербукк, а не мисс Грудденс. Ни доктор, ни мистер Шорт, ни мистер Пилмотт на нем не присутствовали. Поэтому дисциплину и тишину в обеденном зале поддерживал слуга Сэм.

— Сэм, что происходит? — осведомился Гордон Саммерс.

— Клянусь бородой, не знаю, — проворчал старик, — и мне наплевать. У Грудденс голова обмотана шалью, толстой, как попона лошади. Я подал завтрак мистеру Пилмотту в комнату, поскольку он спал. Так он сам говорит. А директор и мистер Шорт с утра уехали в Карлайл.

Сэм говорил насупившись, как обычно. Вдруг он замолчал и гневно оглядел учеников.

— Кто украл мой новый стул? — проворчал он.

— Ну, нет, — хором ответили мальчишки, — не начинай!

— Это был хороший стул, — обрезал Сэм, — и он исчез. Я ненавижу, когда забирают мебель из моего рабочего помещения, не спросив у меня разрешения.

Льюис Олтуотер охотно продлил бы дискуссию по поводу таинственного и ужасающего исчезновения, но остальные его не поддержали.

— Хватит про эту темную историю. Нам хочется развлечься, — запротестовали они.

Вернувшись в учебную комнату, Гордон и Олтуотер затеяли партию в картишки, Перси Орвилл и Саундерс сели играть в шахматы. У Белла не оказалось партнера. Он вообще не любил азартные игры и потому отправился в библиотеку. Библиотека всегда тянула его к себе, ибо она располагалась на границе между старым и новым зданиями. Их разделяла стена, полностью изолируя от древнего замка. Если доктор Роулинсон редко посещал библиотеку, то очень ею гордился и расхваливал посетителям на все лады. В эпоху двадцати пансионеров она играла первостепенную роль и производила сильное впечатление на родителей…

Это был громадный зал с многочисленными уголками и оконными нишами. В них лежали груды древних книг и прочего антиквариата. Стены украшала дюжина выцветших картин. На некоторых остались только пятна красок, что позволяло разыгрываться воображению. Одни картины представляли битвы, другие — пейзажи на берегах Темзы, а кое-какие изображали интерьер шотландского дома. Но одна картина выглядела нетронутой временем. Это был портрет сурового мужчины в бархатном берете. У мужчины была густая черная борода. Каждый раз, когда Эдмонд оказывался в библиотеке, он обязательно замирал перед портретом, считая, что у мужчины на редкость умное лицо. Он даже назвал портрет «Сэр Синяя Борода». Доктор Роулинсон сказал ему, что это был один из его предков, владелец замка.

— Сэр Грегори Ситленд был весьма эрудированным человеком и великолепным горным инженером. В начале восемнадцатого века он оказал множество услуг королю Георгу I, — объяснил доктор.

Зал был холодный и влажный, поскольку в громадном камине огонь разводили редко. Эдмонд застегнул пиджак и принялся бегать между стеллажами, чтобы немного согреться. Так он очутился перед портретом сэра Грегори. Поскольку у него не было иного собеседника, он тихо заговорил:

— Сэр Синяя Борода, в вашем замке происходят весьма таинственные вещи. Я решил провести свое маленькое расследование, но это будет нелегко. Были ли в вашу эпоху сыщики? Сомневаюсь. Шерлоку Холмсу и Гарри Диксону надо ждать еще целый век, чтобы пролить свет на криминальный Лондон. — Эдмонд с удобством разместился в кресле кордовской кожи напротив портрета. — Абнер Шорт буквально ужаснулся вчера, когда вечером заметил меня у двери маленькой желтой гостиной, ибо вы понимаете, сэр Синяя Борода, я подслушиваю у дверей, как истинный сыщик. И услышал разговор про Чикни… Меня здесь не было, когда он бесследно исчез. А теперь этот славный человек стал призраком этих мест. Глупость, не так ли, сэр?

Вдруг мальчугану показалось, что глаза на портрете впились в его глаза, и он ощутил себя не в своей тарелке. Но поскольку он обладал острым умом и хладнокровием, несмотря на юный возраст, то упрекнул себя в мимолетной слабости.