Единственный свидетель - Бог: повести - [27]
Поповский двор оказался заполнен канонирами; они сидели на завалинке, на бревнах, просто на корточках — все словно в раздумье. Будучи далек в мыслях от их настроения, я предположил какую-то новую беду и спросил у крайнего солдата, что произошло. «Ничего, ваше благородие. Песню слушаем», — ответил солдат. И действительно, из дома слышалось пение — в три голоса пели батарейные запевалы. Я сообразил, что обед достиг апогея.
Обождав последнего куплета, я сказал себе «С богом!» и тяжелыми ногами вошел в избу. Меня встретил взрыв радостных возгласов, которыми всегда приветствуется в подвыпившей компании новое лицо; Купросов поспешил наливать мне штрафную; тут же, будто иголку вонзив в мою совесть, спросили, где Шульман.
— Господин подполковник, — сказал я, — должен сделать вам сообщение. Конфиденциально!
Все замолкли, командир вышел со мной в сени.
«Василий Михайлович, — молвил я вполголоса, — помните, я ушел вместе в лекарем… Так вот. Мы поехали на прогулку, и в лесу…» — «Что в лесу?» спросил командир, трезвея. «Мы были обстреляны из засады. Точнее, некто произвел по нас одиночный выстрел. Шульман ранен». — «Как ранен?» — «Ранен в плечо». — «Опасно?» — «Слава богу, нет!» — «Ах ты, господи! — воскликнул Оноприенко. — Какая неосторожность. Мятежники! Вот и аукнулось нам снятие караула».
Тут в нашей беседе наступил короткий перерыв, равный по времени двум глубоким тоскливым вздохам подполковника. Для меня эти несколько секунд стали моментом прозрения. История моего знакомства с Володковичами вдруг развернулась перед глазами в единстве разрозненных прежде картин — так разворачивается веер, и догадки о возможном убийце пришли на ум.
— Господин подполковник, — сказал я, — прошу вас дать мне полномочия для розыска. Я виноват, мой долг найти преступника, иначе меня совесть истерзает.
— Ах ты, господи! — повторил командир. — У нас, действительно, сегодня непорядок. Утром побег был, а солдаты, вон, расселись во дворе, как на свадьбе… Черт знает что, не батарея — татарский базар… И надо охранение усилить… Идемте.
Мы вошли в горницу.
— Господа офицеры! — призвал командир, и все встали. — Полчаса назад штабс-капитан и лекарь подверглись нападению мятежников. (Я мысленно покраснел.) Шульман получил ранение. Приказываю вам, капитан, провести расследование покушения, возьмите взвод, два, сколько необходимо… вам, господа, привести в готовность свои подразделения. Надеюсь также, что каждый сочтет за дружеский долг навестить раненого товарища…
Офицеры повалили из избы. «Господа, — сказал в сенях Блаумгартен. Интересный у нас складывается обычай: уже поесть спокойно нельзя — жди несчастья. Позавчера — самоубийцу кортежировали по парку, в праздничный обед Шульман отыскал пулю, не сиделось ему за общим столом. А завтра что, как у Пушкина, утопленника сети притащут?»
И меня окружили кольцом: «Петр Петрович, как было?» — «Да как! Слышим выстрел, глядим — дыра в рукаве, а в плече — рваная рана. Я в лес никого».
И Нелюдов уже ревел с крыльца: «Это кто развалился? Табор? Цыгане? В парк! В строй!» Солдаты, следуя правилам самосохранения, опрометью вынеслись со двора.
Сказав Василькову посадить взвод на коней и ждать меня за выгоном, я поехал на квартиру.
Федор, как мне и думалось, покуривал трубочку на пороге.
«Живы!» — простодушно закричал он. «Как видишь, — ответил я. — А ты никуда не отлучался?» — «А куда мне отлучаться? Молился тут за вас». — «Ну, спасибо. А за лекаря не молился?» — «А за него зачем?» — «Ранили его». Федор опешил: «И он дрался?» — «Не совсем. Стреляли… бог знает кто». «Говорил, возьмите меня…» — восторжествовал Федор. «Помолчи, помолчи! Без тебя горько. Ты вот что, возьми в погребце бутылку, нет, две и отвези ему. Только не расспрашивай, и никаких укоров, вообще, отдай вино, пожелай здоровья — и за порог… И никому ни слова, хоть под пыткой… куда мы ездили… На прогулку ездили. И езжай на выгон, к прапорщику Василькову в отряд».
XXVII
Поручив Василькову прочесать лес в окрестностях места ранения лекаря, сам я в сопровождении денщика поскакал в усадьбу Володковичей. Во дворе и в сенях было пусто, зато в зале сидели человек пятнадцать. Находились тут все Володковичи и Красинский с рукою на перевязи. Последний, завидев меня, спросил жестом, не он ли мне нужен. Я мимикою же объяснил, что пока не нужен, и позвал господина Володковича.
— Распоряжением командира батареи, — сказал я, — я провожу следствие в связи с покушением неизвестного лица на жизнь нашего лекаря. Мне весьма жаль, — продолжал я, — но долг службы заставляет меня задавать вам вопросы, которые могут отозваться в вашей душе болью.
Володкович ответил гримасой: то ли — к чему же спрашивать? то ли спрашивайте, мне все одно; оглянулся, придумывая место для беседы, дернул противоположную дверь — закрыта, и предложил выйти на воздух.
Мы вышли.
— Мне известно, что лекарь ранен в плечо, — сказал Володкович. Николай был случайным свидетелем, да? И помогал вам искать?
Я кивнул и отметил про себя, что слово «случайный» господин Володкович выделил.
— Вы предполагаете, выстрел имеет какую-то связь с моей усадьбой, спросил он.
В сборник включено пять детективных повестей на исторические сюжеты. Они написаны в разных традициях детективного жанра, но для всех характерен динамичный сюжет, неожиданная развязка, напряжение энергичного действия.
Повести сборника посвящены анализу и расследованию таинственных криминальных дел. Динамичный сюжет, неизвестная до последней страницы личность преступника, неожиданная развязка, напряжение энергичного действия, заостренная моральная проблематика, увлекающая стилистика повествования — таковы особенности детективов Константина Тарасова.
В сборник включено пять детективных повестей на исторические сюжеты. Они написаны в разных традициях детективного жанра, но для всех характерен динамичный сюжет, неожиданная развязка, напряжение энергичного действия.
Центральное событие романа – знаменитая Грюнвальдская битва (1410 г.), в которой объединенные силы поляков, белорусов, литовцев и украинцев разгромили войска Тевтонского ордена. В романе представлена галерея исторических личностей – великий князь Витовт, король Ягайла, великий магистр Ульрик фон Юнгинген, князь Швидригайла, жена Витовта княгиня Анна и др.Книга рассчитана на широкого читателя.
Повести сборника посвящены анализу и расследованию таинственных криминальных дел. Динамичный сюжет, неизвестная до последней страницы личность преступника, неожиданная развязка, напряжение энергичного действия, заостренная моральная проблематика, увлекающая стилистика повествования — таковы особенности детективов Константина Тарасова.
В сборник включено пять детективных повестей на исторические сюжеты. Они написаны в разных традициях детективного жанра, но для всех характерен динамичный сюжет, неожиданная развязка, напряжение энергичного действия.
Самый знаменитый венецианец всех времен — это, безусловно, интеллектуал и полиглот, дипломат и сочинитель, любимец женщин и тайный агент Джакомо Казанова. Его судьба неотделима от города, в котором он родился. Именно поэтому новая книга историка Сергея Нечаева — не просто увлекательная биография Казановы, но и рассказ об истории Венеции: достопримечательности и легенды этого удивительного города на воде читатель увидит сквозь призму приключений и похождений великого авантюриста.
Его величали «бесстрашным рыцарем Рейха». Его прославляли как лучшего танкового аса Второй мировой. Его превозносила геббельсовская пропаганда. О его подвигах рассказывали легенды. До сих гауптштурмфюрер Михаэль Bиттманн считается самым результативным танкистом в истории – по официальным данным, за три года он уничтожил 138 танков и 132 артиллерийских орудия противника. Однако многие подробности его реальной биографии до сих пор неизвестны. Точно задокументирован лишь один успешный бой Виттманна, под Вилье-Бокажем 13 июня 1944 года, когда его тигр разгроми британскую колонну, за считанные минуты подбив около 20 вражеских танков и бронемашин.
Знаменитую сессию ВАСХНИЛ в августе 1948 г. называют исторической. И это действительно так – августовская сессия навсегда вошла в историю науки и человечества. И она никогда уже не будет забыта. Она останется в летописи человеческой истории, но только как пример бессмысленного уничтожения достижений биологической науки в масштабах огромного государства, как пример произвола и надругательства над убеждениями ученых. Эту сессию будут всегда вспоминать, но лишь как гигантский погром и великий обман, отбросившие советскую биологическую науку на десятилетия назад и на много лет остановившие развитие сельского хозяйства нашей родины в угоду небольшой группе невежественных людей.
Семья Медичи.Она подарила Ренессансу много ярких личностей — покровителей наук и искусств и видных государственных деятелей.Представители рода Медичи правили непокорной «колыбелью Возрождения» Флоренцией и занимали престол Святого Петра, а Екатерина Медичи стала самой сильной и могущественной королевой за всю историю Франции...Но как же скромный банкирский род добился политической власти и герцогской короны?Как строились отношения Медичи с величайшими людьми их эпохи — Галилеем и Микеланджело, Донателло и Пико дела Мирандолой, Леонардо да Винчи и Рафаэлем, Боттичелли и неистовым реформатором римской католической церкви Савонаролой?Пол Стратерн в своем блистательном исследовании раскрывает роль Медичи в становлении и развитии не только итальянского, но и европейского Возрождения — роль не всегда однозначную, но неизменно значимую.
Несмотря на бытующие до сих пор представления о рыцарском благородстве и кодексе чести, средневековые войны были неизбежно сопряжены с деяниями, которые в наши дни считались бы чудовищными военными преступлениями. Разорение сел и городов, беспощадная резня мирного населения, массовое истребление пленников, несоразмерные по суровости наказания за нетяжкие преступления — вот типичная практика и традиции того кровавого времени.Путем всестороннего исследования битв, осад и походов, а также недолгих периодов затишья автор воспроизводит убедительную и шокирующую картину далекой, но отнюдь не романтической эпохи.
История, как известно, статична и не приемлет сослагательного наклонения. Все было как было, и другого не дано. Но если для нас зачастую остаются загадками события десятилетней давности, то что уж тогда говорить о тех событиях, со времени которых прошло десять и более веков. Взять хотя бы Средневековье, в некоторых загадках которого и попытался разобраться автор этой книги. Мы, например, знаем, что монголы, опустошившие Киевскую Русь, не тронули Новгород. Однако же почему это произошло, почему ханы не стали брать древний город? Нам известно, что народная героиня Франции Жанна Д’Арк появилась на свет в семье зажиточного крестьянина, а покинула этот мир на костре на площади в Руане.