Единственная женщина - [3]

Она чувствовала, как все словно оледенело в ней. «Что-то я долго иду, — подумала она машинально. — Наверное, выход прошла».

Наконец кончились палаты, и Лиза увидела справа дверь без номера.

— Вы куда, девушка? — вдруг услышала она, уже открыв эту дверь.

Лиза тут же поняла, что ошиблась — попала в палату. Она увидела широкую склифовскую кровать, окруженную капельницами и приборами; кто-то лежал на кровати, накрытый по пояс одеялом; женщина сидела рядом на стуле, держа на коленях книгу.

— Извините, — сказала Лиза. — Я думала, это уже выход…

Человек, окликнувший ее у двери, тут же взял ее за руку.

— Выход дальше, — сказал он. — Здесь больной, разве непонятно? Давайте-ка я вас провожу.

Лиза посмотрела на своего неожиданного провожатого. Перед ней стоял высокий широкоплечий мужчина на вид лет сорока. Волосы у него были совсем светлые, как будто выгоревшие, но даже на этом фоне сразу бросалась в глаза широкая седая прядь; черты лица крупные, точно вырубленные, светлые глаза внимательно прищурены. Лизе не очень нравилась внешность такого типа — грубоватая, хотя и мужественная. А сейчас ей и вовсе было не до того.

— Спасибо, я найду, — сказала она. — Извините, что помешала.

Она уже подошла к выходу на лестницу, когда вдруг услышала женский голос.

— Девушка, девушка, постойте!

Из палаты, в которую Лиза только что вошла по ошибке, выглянула та самая женщина, что сидела у постели больного.

— Девушка, можно вас на минуточку? — позвала она.

— Ты чего, Юля? — Лизин провожатый обернулся к женщине.

— Пусть она зайдет, Сережа, — потребовала та.

Лиза вернулась обратно к двери, женщина тут же схватила ее за руку и втащила в палату.

— Девушка, вы здесь работаете? — торопливо спросила она.

Несмотря на погруженность в свои мысли, Лиза едва не ахнула — перед ней стояла настоящая красавица! Высокая, длинноногая, такая стройная, что даже не верилось — неужели обыкновенная женщина, которая запросто останавливает тебя чуть ли не на улице, может быть так изумительно сложена? У нее были светло-каштановые волосы с рыжинкой, небрежно сколотые на затылке, с выбивающимися отовсюду прядями и завитками. Но Лизу трудно было обмануть этим мнимым беспорядком в прическе: она прекрасно помнила, что говорил когда-то Неретинский, хозяин салона «Царица Мэб», о продуманной небрежности!

И лицо у красавицы было такое ухоженное, и большие золотисто-карие глаза подведены так умело, что это было почти незаметно, и пахло от нее нежным «Пуазоном» — Лиза знала эти духи еще с Германии, Пауль однажды подарил ей флакончик, а здесь они появились сравнительно недавно. Не бывает всего этого, если женщина не думает о своей внешности!

Она была в короткой юбке, открывающей ее восхитительные ноги в золотистых чулках; длинный темно-сиреневый свитер мягко обрисовывал бедра.

— Нет, я просто зашла с врачом поговорить, — ответила Лиза.

— Ах как жаль! — воскликнула женщина. — Что же мне делать?

— Ну что ж теперь, Юля, — сказал мужчина, провожавший Лизу к выходу. — Придется посидеть.

— Да не могу же я, сто раз уже тебе говорила! — Она сердито стукнула ладонью по спинке стула. — Опаздываю ведь!

Она снова обернулась к Лизе, и та невольно залюбовалась ее осанкой.

«Просто королева!» — подумалось ей.

— Девушка, — вдруг спросила она, — а не могли бы вы посидеть здесь, то есть подежурить у больного?

— Могла бы, — удивленно ответила Лиза. — А сколько сидеть?

— Да я сама не знаю, в том-то все и дело!

Женщина даже раскраснелась от негодования, сделавшись еще красивее.

— Понимаете, — сказала она, — сиделка уже час как должна была прийти — и нету! Что это за люди, честное слово: сколько им ни плати, все равно работать не будут по-человечески! А здесь, вы же видели, одна санитарка на весь этаж, да и та пьяная с утра! Посидите, а, девушка, я вас очень прошу! Может, она и придет еще, сиделка эта проклятущая!

Быстро объясняя все это, красавица сбросила тапочки и одним изящным движением надела перламутрово-сиреневые ботиночки на шпильках.

— Не надо бы, Юля, — сказал мужчина. — Ты же ее впервые видишь, мало ли…

— Я посижу, не беспокойтесь, — сказала Лиза, сердито посмотрев на мужчину: зачем он спорит с такой женщиной! — Я все равно не тороплюсь. Надо что-нибудь делать?

— Надо флаконы менять — видите, вот здесь, на капельнице, — торопливо объяснила Юля. — Следите, чтобы воздух не попал — как только один кончится, сразу переставляйте следующий, они здесь стоят по порядку, смотрите не перепутайте. Ох, это просто счастье, что я вас поймала — я ведь на самолет опаздываю, в Париж, просто беда!

Юля надела длинный светло-сиреневый плащ из какой-то необыкновенной блестящей и шуршащей ткани, похожей на фольгу, перебросила через плечо ремень большой кожаной сумки, мгновенно взглянула в зеркало, висящее на стене, поправила волосы; звякнули браслеты на тонких запястьях. Быстро оглядев палату, она взяла со стула книгу в пестрой обложке и бросила в сумку.

— Все, Сережа, пока! — простилась она. — Смотри, ты же знаешь… Я позвоню вечером, не волнуйся.

Она склонилась над лежащим в кровати, коснулась губами его щеки, потом пронеслась к двери, легко ступая на тонких шпильках.