Единственная - [7]
— Вот ваше расписание, — вежливо протянула она мне листок. На лице не осталось и следа враждебности, но и улыбки не было. Хотя зачем мне ее улыбка?
Любопытство не порок! Поэтому я вновь глянула в сущность. Женщина оказалась вполне нормальной: серый центр, сероватый цвет преобладал и в остальной части, только края были зубчатыми. Я списала это на не особо приятное место работы, скорее всего, не менее не любимое, чем у директрисы.
— Большое спасибо! До свиданья! — попрощалась я.
— Удачи! — крикнула мне вслед администратор.
Я мирно подняла на второй этаж. Пока шла, я рассматривала учеников, своим особым зрением. Почти все ребята были больны. Просто у одних находились какие–то врожденные заболевания или дефекты, а другие сгубили себя сами. Так, например, посажанная печень, почки и отвратительные легкие признак просто неправильного образа жизни. При этом почти половина ребят имела подобные заболевания, о которых и сами не знали. Среди ребят я заметила рыжего парнишку, и сразу нашла ответ его молчаливости. Он был немой, но в целом здоровый и добрый малый.
Первые два урока прошли нормально. Единственной особенностью этих классов, оказалось то, что все ученики также разделены. На одном ряду «трудные», на другом «больные», а между ними большой проход. Вроде, каст. Причем вторая сильно боится первую. Когда учитель меня представлял и показывал парту, представители первой ухмылялись, а вторые нервно сглатывали. Конечно, меня определили к «трудным», хотя мне это совсем не льстило сидеть с этими ребятами. Я бы с большим удовольствием посидела в другом ряду.
Все трудные ребята были одеты во все черное, но смотрелось это ужасно. Не потому что страшно, а потому, что одежда либо не стиранная давно, либо застиранная и выцветшая. Все парни одарили меня оценивающим взглядом охотника. Сущность их была в основном темно–серая, у некоторых с фиолетовыми вкраплениями.
Девушки же представляли собой смесь темно–синего и насыщенного синего. Они, похоже, потеряли надежду, но на что? Скорее всего, они боялись парней и поступали мерзко не из собственного выбора, а из страха. Так было проще. Кстати, среди них оказалась и моя соседка по комнате. Только сейчас она, не отрываясь, целовалась с одним и троицы. Я не понимала ее, да и не хотелось.
А вот на английском все обстояло немного хуже, хотя и не смертельно. Прибыли оставшиеся двое из троицы отморозков. Ничего хорошего это не предвещало. Я набрала полные легкие воздуха и сделала шаг в направлении своей парты.
— Привет, детка! Садись, пообщаемся! — выговорил главарь, похлопывая себя по ноге. А мне предстояло сесть прямо за ним, а за мной оставшиеся двое. Вот повезло! Сама себе завидую!
— Спасибо за такое лестное предложение, но вынуждена отказаться! — медленно сквозь зубы процедила я. От него еще и воняло ужасно. Неужели им не известно о гигиене? Видимо получилось не очень вежливо!
— Собралась меня отшить?! Так знай, не выйдет! — прорычал парень, вставая передо мной, — Ты, дорогуша, будешь моей сучкой! — он схватил меня за талию, а у меня внутри все сжалось от омерзения, — По–хорошему или по–плохому, — добавил он мне в лицо. Я думала, что меня прямо на него вырвет.
— Попробуй! — прорычала я в ответ и банально ударила между ног. Видимо он такого не ожидал. Парень согнулся и отпустил меня. Окружающие ахнули. Кто от испуга, кто от неожиданности. Я приготовилась к бою. Лица двоих отморозков приняли озлобленно–красный вид.
— Потом… — простонал согнувшийся главарь, — Ты мне за это дорого заплатишь!!!
Все трое быстро вышли из кабинета. Их не было половину урока. Вернулись они довольные. Видимо, гадость какую–то затеяли. Но мне их бояться глупо! Они против меня и минуты не выдержат, но показываться не хотелось.
За несколько минут до звонка учитель задал мне вопрос, и мне пришлось встать. К доске при этом я не подходила. Сев обратно, я почувствовала на стуле что–то жидкое.
Одежду решили мне испортить! Ладно, переживу как–нибудь! На что они еще могут быть способны?
Прозвенел звонок. Встать мне не удалось. Только сейчас я поняла, что на стуле был клей. Моя самоуверенность и погубила меня. Что мне теперь делать?
Трое отморозков тут же выросли передо мной.
— Ну, что детка! Теперь не побрыкаешься! — ухмылялся один из парней.
— Сейчас ты будешь ублажать меня! — прорычал главный, хватаясь за ширинку, — Поцелуй в больное место! — вся троица загоготала.
Вот это было уже сверх моего терпения и выше всех норм. Они решили меня унизить, изнасиловать. Судя по их самодовольным физиономиям, я была не первой. Но я категорически не хочу в этот список. Злость и ненависть разлились по моим венам. В одно мгновенье я превратилась прямо у них на глазах. Один из парней упал от неожиданности, а двое других бросились к двери. Но она оказалась заперта. Они же сами ее и закрыли, чтоб я не могла сбежать. Сами попали в свою ловушку. В панике, как всегда бывает, ключ выдал. Упавший парень, тем временем подполз к двери, одним рывком вскочил на ноги, и они вместе вынесли дверь. Я при этом не сдвинулась с места и на сантиметр. Было очень забавно наблюдать за ними.
Виргиния Миррен — смертельно больная девушка 18 лет, трагические события в судьбе которой, даруют ей сверхъестественные способности и заставляют бояться и сторониться парней. Она решает начать жизнь заново, в другом месте, без своих способностей, обычным человеком. Но удастся ли ей это?После переезда из Германии в Норвегию, в новой школе она встречает парня, который больше никогда не выйдет из ее мыслей и фантазий. Пока она еще не поняла, что с ней случилось и чем вызван с ее стороны такой интерес к нему.
Он мечтал намыть золота и стать счастливым. Но золото — это жёлтый бес, который всегда обманывает человека. Кацап не стал исключением. Став невольным свидетелем ограбления прииска с убийством начальника артели, он вынужден бежать от преследования бандитов. За ним потянулся шлейф несчастий, жизнь постоянно висела на волосок от смерти. В колонии, куда судьба забросила вольнонаёмным мастером, урки приговорили его на ножи. От неминуемой смерти спасла Родина, отправив на войну в далёкую Монголию. В боях на реке Халхин-Гол он чудом остался жив.
Жизнь подростков отличается: кто-то дружит со своими родителями, кто-то воюет, у кого-то их и вовсе нет, кто-то общительный, кто-то тихоня. Это период, когда человек уже не ребенок, но и не взрослый, период сотворения личности, и у каждого этот переход происходит по-разному: мягко или болезненно. Фахри – подросток с проблемами: в семье, школе, окружении. Но у него есть то, что присуще не всем его – понимание того, что нужно что-то менять, так больше продолжаться не может. Он идет на отчаянный шаг – попросить помощи у взрослого, и не просто у взрослого, а у школьного психолога.
Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.
Дример — устройство, позволяющее видеть осознанные сны, объединившее в себе функционал VR-гаджетов и компьютерных сетей. В условиях энергетического кризиса, корпоратократии и гуманистического регресса, миллиарды людей откажутся от традиционных снов в пользу утопической дримреальности… Но виртуальные оазисы заполонят чудища, боди-хоррор и прочая неконтролируемая скверна, сводящая юзеров с ума. Маркус, Виктор и Алекс оказываются вовлечены в череду загадочных событий, связанных с т. н. аномалией — психокинетическим багом дримреальности.
В Центре Исследования Аномалий, в одной из комнат, никогда не горит свет. Профессор Вяземский знает, что скрывается за ее дверями. И знает, как мало времени осталось у человечества. Удастся ли ему найти способ остановить аномалии, прежде чем они поглотят планету? И как быть, если спасти мир можно только переступив законы человечности?
После неудавшегося Апокалипсиса и изгнания в Ад Сатана забирает с собою Кроули, дабы примерно его наказать — так, как это умеют делать в Аду, — а Азирафаэль не собирается с этим мириться и повышает голос на Господа. Рейтинг за травмы и медицинские манипуляции. Примечание 1: частичное AU относительно финала событий на авиабазе. Примечание 2: частичное AU относительно настоящих причин некоторых канонных событий. Примечание 3: Господь, Она же Всевышний, в этой Вселенной женского рода, а Смерть — мужского.