Единственная моя - [46]

Но он не возвращался. И Оливия удвоила свои хлопоты по дому.

Она начала восстановление старого дома с помещения объявлений в Миддлхэме о найме опытных слуг. Ее послание повару-французу имело успех. Через два дня Жак Дюбуа появился на пороге Брайтуайта вместе с багажом.

Следующим делом Оливия наняла плотников и маляров. Вскоре Брайтуайт наполнился стуком молотков, визгом пил, звуками шагов, хихиканьем горничных и посвистыванием рабочих. Иногда Оливия уединялась в тиши кабинета Майлза, садилась в кресло Майлза или за стол Майлза и глядела на жуткие, набитые опилками звериные головы с оскаленными зубами и стеклянными глазами, глядящими на нее со стен. Типично мужская комната вплоть до ружейного шкафа, содержащего внушительную коллекцию оружия, включая огромный охотничий нож с резной рукояткой слоновой кости, арбалет и несколько ружей.

Стол явно был реликвией, доставшейся от какого-то дальнего предка, который, видимо, предпочитал, чтобы мебель была непомерно массивная и чересчур витиеватая. Каждая сторона этого сооружения была украшена замысловатой резьбой, изображающей витые листочки и желуди, из-за которых выглядывала белка. Ореховое дерево почернело от бесчисленного количества полировок. Она, разумеется, предпочла бы что-то более изящное и утонченное, например, что-нибудь в стиле королевы Анны с изящными ножками. Тот стол, что стоит у нее в спальне в Девонсуике, прекрасно подошел бы. Однако...

Откинувшись на спинку кресла, Оливия обвела взглядом кричащую, но странным образом успокаивающую комнату, нехотя позволив себе задуматься над тем, что она осмелилась начать реконструкцию Брайтуайта, не спросив у мужа. Страшно даже подумать, как он отреагирует, когда вернется домой.

Если вернется.

Оливия оперлась локтем о стол и спрятала лицо в ладонях, сдвинув очки набок. Где же, черт возьми, носит ее мужа? Жить с его равнодушием это одно, но чувствовать себя брошенной – совсем другое. Потом она напомнила себе, что как бы там ни было, ее жизнь теперь значительно лучше, чем в Девонсуике.

Свобода.

Достоинство.

Полезность.

Если бы только...

Поднявшись, Оливия подошла к окну и посмотрела на розарий. Ей вспомнилось выражение глаз Майлза, когда он присел возле нее в саду, и то чувство сожаления, которое она испытала в отношении своей внешности. Сейчас, вглядываясь в свое отражение в окне, Оливия попыталась представить себе, как бы она выглядела, будь у нее узенький, чуть вздернутый носик Эмили, ее губки бантиком, без резких, угловатых контуров, которые делали ее скулы и подбородок слишком крупными. А ее тело... оно чересчур высокое. При росте в пять футов семь дюймов она смотрела большинству мужчин прямо в глаза. Может, именно поэтому ее всегда восхищал Майлз. Он возвышался над ней, по меньшей мере, на шесть дюймов.

Вздохнув, девушка прислонилась лбом к стеклу и закрыла глаза. Какая она глупая. Главное – это будущее Брайана, в конце концов.

В дверях появилась Салли.

– Ваша сестрица пожаловали, – объявила она.

Оливия глядела на нее до тех пор, пока служанка не принялась смущенно переминаться с ноги на ногу.

– Извиняюсь... мэм. – Она сделала попытку неуклюже поклониться. – Мисс Эмили Девонсуик спрашивает, дома ли вы, мэм. Вы принимаете гостей?

Оливия кивнула и наградила Салли милой улыбкой, которая держалась лишь до тех пор, как служанка не исчезла.

Эмили влетела в комнату облаком шуршащей тафты, с волосами, заплетенными в шелковистую косу, которая была небрежно переброшена через плечо.

– Ну, наконец-то! – воскликнула она. – Будь проклят этот день, когда мне пришлось тащиться через всю пустошь лишь для того, чтобы увидеть тебя.

– Что-нибудь с папой? – забеспокоилась Оливия.

– О, фи. Конечно, нет. Папа может плакаться о своей немощи, но мы-то с тобой знаем, что он здоров как бык. Проблема в тебе.

– Во мне?

– Мы совсем тебя не видим, Оливия. В такой важный период моей жизни ты торчишь здесь, в этой дыре и возишься с этим старьем.

– Это теперь мой дом и моя обязанность.

– Но ты совершенно забросила нас.

– Не думаю. И, кроме того, вам с папой пора научиться самим о себе заботиться. Я теперь замужем, Эми.

– Замужем? – засмеялась Эмили. – Оливия, ты выглядишь совершенно несчастной. Без сомнения, ты закончишь разводом или вновь окажешься объектом всеобщего презрения.

– И когда же ты, наконец, поймешь, что мне абсолютно наплевать на общество и его мнение обо мне. -Обходя стол, Оливия наблюдала, как лицо сестры покрывается румянцем. – Не дай мне Бог даже вообразить себя членом вашего почтенного круга. Как ты напоминаешь мне большую часть моей жизни, я недостаточно привлекательна и недостаточно воспитана – разумеется, где уж мне, ведь я все время была слишком занята твоим воспитанием. К тому же нельзя забывать о Брайане.

– Замолчи! – взмолилась Эмили и заткнула уши. Она опустилась в кресло с несчастным видом. Оливия нахмурилась, позабыв о своем раздражении.

– Ох, Оли, ради бога. Я пришла не для того, чтобы ругаться. – Эмили готова была расплакаться.

Забеспокоившись, Оливия села рядом с младшей сестрой и взяла ее за руку.

– Что случилось, Эмили?

– Это все лорд Уиллоуби. Мы с ним повздорили, Оливия.