Единорог и три короны - [24]

И бросила небрежно:

— Я вас предупреждала! Но мы скоро увидимся, обещаю!

Он застыл в изумлении, а она упорхнула с быстротой и проворством лани.

Офицер глядел ей вслед в бессильном бешенстве, мысленно понося последними словами себя самого и эту нахальную девицу, нанесшую ему столь унизительное поражение. Но за яростью скрывалось и другое чувство — с непонятным удовлетворением он говорил себе, что раскрыл одну из тайн Камиллы. Теперь он знал, почему у нее такие необычные руки…

12

Почему-то Камилле было ужасно неприятно, что ее шпага вошла в тело Филиппа д’Амбремона, тем не менее она чувствовала себя счастливой. Ей удалось обрести свободу и дорогих ее сердцу друзей, и она сумела проучить этого самоуверенного шевалье!

Камилла испытывала наслаждение, чувствуя, как ветер треплет ей волосы, как бьет по ногам юбка, как нагревает голову солнце, — так долго она была лишена всего этого! Болтовня Пьера сладостной музыкой звучала в ее ушах после оглушительного безмолвия и одиночества тюрьмы.

А еще перед ней открылся наконец Турин, Она приехала ночью и не видела этих прямых улиц, этих элегантных, хотя и несколько суровых на вид зданий, этого блеска и оживления. Уже несколько лет в городе велись грандиозные строительные работы — столица обновлялась и перестраивалась, хорошея на глазах. В прошлом веке здесь расцвел талант знаменитого архитектора Гварини, теперь же его дело продолжил столь же прославленный Жюварра. Этот зодчий был, казалось, повсюду: его гением воздвигались храмы и дворцы, но он не гнушался и более мелких задач, украшая алтари и расписывая плафоны. Энергии его можно было позавидовать — усталости он словно бы и не ведал.

Впрочем, Камилле не удалось во всех подробностях изучить город. Необходимо было прятаться, и спутники повлекли ее к мансарде, которую сняли в квартале ткачей. У них были на это свои резоны; комнатка выходила окнами как раз туда, где жил человек, напавший на Камиллу. Теперь за негодяем можно было следить не выходя из дома.

— Как вы его нашли? — спросила девушка.

Словоохотливый Пьер тут же дал все необходимые разъяснения:

— Как ты помнишь, Тибор успел разглядеть лицо этого бандита и заметил, что тот носит какую-то особую одежду. Мы провели необходимые разыскания и выяснили, что такую одежду носят ремесленники, принадлежащие к одному из цехов и живущие в этом квартале.

— Квартале ткачей?

— Именно. Вот мы и обосновались здесь, хотя могли бы жить со всеми удобствами во дворце графа де Ферриньи. А потом Тибор выследил нашего парня. Его зовут Гвидо.

Оруженосец и карлик сумели многое разузнать. Пьер завел дружеские — и более чем дружеские! — отношения с местными дамами. Нарядившись в черный скромный, но при этом весьма изящный костюм школяра, он блистал познаниями и красноречием, ослепляя ученостью простодушных девиц. Тибор следовал за ним как тень, однако предпочитал помалкивать и поглядывать по сторонам — от зоркого взгляда венгра ничто не ускользало. Вскоре друзьям удалось установить личность бандита и разузнать кое-что о его привычках.

У пресловутого Гвидо не было друзей — даже с товарищами по работе он не поддерживал никаких отношений. Из дома выходил редко, белье отдавал стирать прачке, а другая женщина прибиралась у него и готовила еду.

На этом дело застопорилось. Тибор с Пьером не могли затеряться в толпе — все обращали внимание на великана и карлика. Напротив, Камилла могла легко оставаться незаметной, а при помощи легкого грима — неузнанной. К тому же девушка прекрасно владела итальянским языком.

Друзья стали прикидывать, как подобраться к Гвидо. Расспрашивать соседей опасно — те могли предупредить негодяя, что им интересуются незнакомые люди. Нельзя было и ворваться в его комнатушку — здесь такие тонкие стены, что о вторжении мгновенно догадались бы все обитатели дома.

Трое друзей единодушно постановили, что проникнуть к Гвидо может только прислуга. Роль прачки предстояло сыграть Камилле, и она сразу занялась приготовлениями: убрала свои белокурые волосы под чепец, надела костюм девушки из предместья и навела на лице веснушки, чтобы слегка изменить внешность.

Первым делом нужно заручиться поддержкой хозяйки прачечной. Увидев переодетую принцессу, почтенная матрона довольно сухо сказала, что свободных мест у нее нет, однако золотая монета все изменила. Да и как было не принять на работу странную девицу, готовую платить за подобное удовольствие?

Итак, Камилла устроилась в прачечную, и теперь ей нужно было получить доступ к белью Гвидо. Угадав за суровой наружностью хозяйки сентиментальную душу, девушка с томным вздохом призналась, что страдает от неразделенной любви.

— Если бы вы знали, как меня преследует мысль об этом человеке! — сказала она с великолепно разыгранным простодушием. — Я просто ночами не сплю и совершенно потеряла покой.

В сущности, она даже и не солгала, поскольку славная женщина сама придала ее словам другой смысл и с готовностью предоставила ей возможность заниматься бельем Гвидо.

Теперь девушка могла приступить к слежке. Трижды в неделю ей полагалось заходить в пустую квартиру ткача, чтобы забрать грязное белье и принести чистое. Времени даром она не теряла, обшаривая жилище бандита вплоть до самых укромных уголков в надежде напасть хоть на какой-нибудь след, который вывел бы на главаря банды. Однако все усилия оказались тщетными, и Камилла уже начинала приходить в отчаяние, когда случай помог ей значительно продвинуться в своем расследовании.