Единая параллель - [164]
С отцовской нежностью прикоснулся к распухшей, сплошь посиневшей щеке, с трудом узнавая дерзкого мальчишку в этом изможденном постаревшем человеке.
— Где же так тебя разделали, шалопут ты мой?
— Было дело, товарищ генерал…
Резко повернувшись, генерал быстро пошел на ближний пригорок, откуда открывалась задымленная панорама гигантского боя.
Теперь он твердо знал, какое примет завтра решение.
20
— Двигай вперед, сталинградец! — сказал Вахромееву комдив. — Бери несколько штурмовых групп, просачивайся через боевые порядки дивизии и — напролом к центру города. Чтобы к утру был на площади Дзержинского. И красный флаг на Госпроме — само собой. Уяснил задачу?
— Так точно!
— Ну, а опыт уличных боев у тебя есть, в том числе и ночных. Главное — докладывай по рубежам. Вышел туда-то в такое-то время. Ежели понадобится, то огоньку подбросим — это мы можем. Небось не забыл еще высоту 207? Очухался?
— До сих пор звенит в ушах, — усмехнулся Вахромеев. — Особенно по утрам.
— Да… Круто вам тогда пришлось! Честно сказать, за ту высоту тебе бы орден положено. Но сам виноват: оконфузился ты накануне, порастерял ночью людей в лесу. Так что будем считать: сам ты и компенсировал свое взыскание. Уж я тебе собирался врезать на всю железку.
— Я за орденом не гонюсь, — сдержанно сказал Вахромеев. — Воюю как умею. Как могу.
— Но-но, не ерепенься! — благодушно пробурчал полковник. — Уж больно вы занозисты, сибиряки. Никакой критики не выносите. Ты мне вот что скажи, комбат: как насчет своего замполита смотришь? Мужик он боевой, каленый, и, честно говоря, в том ночном ералаше он фактически тебе полбатальона спас. Политотдел настаивает на его переводе с повышением. Ты как?
— Ну ежели командование считает…
— Да погоди ты! Командование, командование… Он сам-то не хочет, вот какое дело. «Пока, — говорит, — город не возьмем, не трогайте меня от Вахромеева». А ты, получается, с ходу готов его с рук сбыть.
— Ну что вы, товарищ полковник! Вы не так меня поняли. Я, конечно, ценю и люблю Тагиева, это ж какой офицер! Комиссарская душа! Правильно он говорит: вместе будем брать город. Пускай идет моим заместителем и командиром одной из штурмовых групп.
— Это другой разговор! Так и затвердим, — довольно сказал комдив. — Считай, что это мой приказ.
Разговаривали они накоротке, прямо на дороге. Вахромеев спешил на дивизионный КП по вызову, да не поспел — встретил тут знакомую полковничью полуторку: полковник всегда ездил только на полуторке с отделением автоматчиков в кузове.
Уже шагнув к кабине и взявшись за дверную ручку, комдив язвительно прищурился:
— Слушай, Вахромеев, а что это ты на наш узел связи повадился? Раньше тебя сюда и арканом не затянешь, а теперь сам бегаешь. Вчера я тебя видел, нынче утром тоже. На моих телефонисток, что ли, пикируешь? Ты гляди у меня.
— Да нет, товарищ полковник… — смутился Вахромеев. — Это я звонить прихожу, на фронтовые тылы надо выйти. Друга разыскиваю.
— Врешь, врешь, комбат! — Полковник ухмыльнулся, погрозил пальцем. — По глазам вижу — виляешь! Ну а кроме того, мне ведь доложили, что друга твоего зовут Ефросиньей.
— Ну зовут, так что же?..
— Вот опять надулся! — рассмеялся комдив. — Ну нельзя так, Вахромеев! Ты же матерый мужик, а обидчивый, как студентка, которую неловко пощекотали. Давай-ка по-деловому: оставляй мне координаты твоего друга, а я дам задание — разыщут.
— Нет координат…
— Ну давай что есть! Все равно найдем.
Под вечер Вахромеев вывел свою командирскую группу на рекогносцировку. Они лежали в картофельной ботве на самом гребне склона и пристально, молча разглядывали город — беспорядочное нагромождение развалин, затянутое предвечерней черно-синей дымкой…
Вахромееву приходилось видеть обуглившиеся руины Сталинграда, улицы-кладбища Воронежа, на которых не было ни одного целого дома; известковую пыль над бесконечными грудами кирпича в Белгороде… Лежащий внизу город был всем им сродни своей трагической судьбой. А впереди еще была ночь решающего штурма, ночь пожаров и грохота, минных взрывов и сплошной артиллерийской канонады…
Город и сейчас рушился на глазах. Рвались снаряды средь переплетения кварталов, ухали то тут, то там тяжелые мины, грозно пучились, набухали в безветрии, дымы многих пожаров, и дым от них медленно накапливался в низине, над рекой, и почти сплошь — над железнодорожными путями внизу, под горой.
Даже в бинокль нигде не видно людей. Это казалось странным и жутким — будто огромное живое существо, истерзанное, распластанное, истоптанное, город медленно умирал, будоража окрестности предсмертной утробной тряской…
Прямо напротив, на холме, на одной высоте с ними, печально и строго возвышались серые кубические здания, немногое из того, что можно было назвать уцелевшим. На них густо падал багровый отблеск заката, и от этого бетонные небоскребы казались языками пламени над гигантским набухающим костром города.
Это было совсем недалеко: километров пять по прямой. Но путь к ажурным, будто парящим в воздухе зданиям не измерялся ни километрами, ни даже временем. У него был только один отсчет: солдатские жизни.
Вахромеев вдруг подумал, что вся предшествующая его жизнь была незримо, но накрепко связана с этим изрытым картофельным огородом и этими странными домами-башнями, окрашенными в зловеще-торжественный цвет. Он шел к ним от самой Черемши, уже тогда услыхав от ершистого хохла Павла Слетко заманчиво-звучное слово «Госпром». Уже тогда эта веха кем-то и почему-то была поставлена на его пути.
В романе Владимира Петрова на основе документального материала рассказывается о событиях заключительного периода войны, связанных с испытаниями гитлеровского ракетного оружия ФАУ, о заговоре против Гитлера 20 июля 1944 года, о крахе последней бредовой авантюры фашистов — так называемой Альпийской крепости, которую гитлеровские заправилы пытались превратить в последний оплот третьего рейха. В книге продолжаются фронтовые судьбы героев предыдущего романа В. Петрова «Единая параллель».
Попадание в 1099 год, Крестовый поход. Если кто-то надеялся прочитать, как главный герой учит крестоносцев делать автоматы, то он ошибается, здесь прогрессорства нет. Я, вообще, против сюжетов, где герой убивает Батыя из снайперской винтовки. Ведь, в исторических процессах, все события связаны. Не стало Батыя, южные княжества выжили, Москва не получила развития, Россия не возникла...
Всем известно, что блюда из пароварки очень полезны. Они хорошо усваиваются и малокалорийны. Еда на пару полезна для людей, страдающих различными заболеваниями…В пароварке можно приготовить множество различных блюд, которые будут не только полезными, но и невероятно вкусными. Наша книга поможет вам в этом убедиться. В ней вы найдете большое количество оригинальных и неожиданных рецептов и будете приятно удивлены простотой их исполнения.
Роман лауреата премии имени А. Фадеева Владимира Петрова воскрешает время легендарных первых пятилеток, когда в борьбе и лишениях ковался фундамент экономической мощи Страны Советов.Каждый трудовой день далёкой стройки озарён тревожными отблесками военного предгрозья, насыщен остротой и непримиримостью схватки, которую ведут строители — сибиряки и украинцы — с затаившимся классовым врагом. Как и по всей стране, здесь, в таёжной Черемше, в буднях стройки рождается новое время, закаляются новые люди, стойкие, сильные волей и духом — будущие солдаты, выстоявшие и победившие в Великой Отечественной войне.
Подполковнику Петрову Владимиру Николаевичу сорок четыре года. Двадцать восемь из них он кровно связан с армией, со службой в войсках противовоздушной обороны. Он сам был летчиком, связистом, политработником и наконец стал преподавателем военной академии, где служит и по сей день.Шесть повестей, составляющих его новую книгу, рассказывают о сегодняшней жизни Советской Армии. Несомненно, они сыграют немалую роль в воспитании нашей молодежи, привлекут доброе внимание к непростой армейской службе.Владимир Петров пишет в основном о тех, кто несет службу у экранов локаторов, в кабинах военных самолетов, на ракетных установках, о людях, главное в жизни которых — боевая готовность к защите наших рубежей.В этих повестях служба солдата в Советской Армии показана как некий университет формирования ЛИЧНОСТИ из ОБЫКНОВЕННЫХ парней.Владимир Петров не новичок в литературе.
Время — это то, чего определенно не хватает сегодня многим из нас. За его отсутствием мы вынуждены пропускать время обеда или питаться порой совсем не правильно. Эта книга для тех, кто хочет вести не только активный, но и здоровый образ жизни. В книге вы найдете массу рецептов, не требующих временных затрат и труднодоступных ингредиентов. Обед за полчаса — девиз, под которым составлены практически все рецепты.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.