Эдгар По в России - [80]
Доктор, прежде чем заняться чисткой, тоже пользовался моей надутой шкурой — прилюдно, едва ли не демонстративно. Опять-таки, не берусь его осуждать. Собаки справляют нужду и совокупляются на виду у всех, а чем мы лучше животных?
Единственное, что связывало меня с жизнью и оставляло надежду, что я еще остаюсь женщиной, а не куклой, были вороны, облюбовавшие старые березы неподалеку от нашего дома. (Ишь ты, я называю бордель домом!). Я могла часами любоваться на серые головы, черные крылья, слушать их карканье. Я уже научилась понимать, что длинное раскатистое "ка-аа-рр" означает приглашение к трапезе, а короткое и "ка-ар" — сигнал опасности. Каждое утро я выносила им остатки еды и отходила в сторону, чтобы не мешать птицам. Птицы настолько привыкли, что каждое утро им подают завтрак, что поторапливали меня, если я задерживалась.
Вороны, в отличие от других городских птиц — голубей, галок и воробьев, никогда не выхватывали куски друг у друга, а ждали очереди. Если одна из них видела еду, то немедленно сообщала о том сородичам. А уж насколько они были умны!
Сколько раз я наблюдала, как ворона размачивала в луже твердый сухарь или затаскивала сырную корочку на дерево, а уж потом начинает клевать. Однажды я бросила птицам грецкий орех, желая посмотреть, как они будут его раскалывать. Но ворона, вместо того чтобы использовать клюв, ухватила подачку, отнесла на дорогу и пристроила орех под колесо телеги, а потом так же ловко ухватила содержимое. Когда я смотрела на птиц, вспоминала басню Ивана Андреевича. Думается, не прав господин Крылов — настоящая ворона вначале бы сыр в безопасное место пристроила, а уже потом каркнула.
Птицы развлекаются по-своему: любят раскачиваться на ветках под пронизывающим ветром, скатываться с крыши на комьях снега, но более всего им доставляло удовольствие дразнить окрестных котов.
У ворон отличная память. Они хорошо запоминают обидчиков, но помнят и доброту. Порой мне казалось, что вороны, живущие неподалеку от нашего дома, каким-то образом рассказывают обо мне своим друзьям и подругам. А иначе чем объяснить, что на Невском или на Галерной, если я проходила мимо деревьев, оттуда раздавалось карканье, похожее на приветствие?
Сегодня Владимир Андреевич приказал мне одеться "барышней" — поверх платья напялить салоп, голову упрятать в шляпку. Стало быть, меня ждет встреча с братьями Овечкиными. Или Овчинниковыми. Может, фамилия у них другая, просто от братьев всегда пахло мокрой овечьей шерстью. Скоробогатеи, нажившие капиталы на поставках в армию, обожали поухаживать за "барышней", а потом "раскинуть ее на двоих".
Извозчик довез меня до трактира, я вошла внутрь и в ожидании братьев присела. Половой без напоминаний поставил передо мной графинчик с водкой (вонючие братья будут поить меня только морсом — я же та-а-кая бла-га-род-ная!), я привычно выпила свой первый стакан. Когда потянулась за вторым, услышала стихи…
Стихи звучали на английском языке, с каким-то акцентом. Что-то было неправильно — ударение ли, произношение звуков? Нет, не берусь судить. Моя английская гувернантка — как, бишь, её? — леди… нет, уже и не вспомню, говорила, что в каждом графстве Британии существует свой говор. Гувернантка бы отличила один выговор от другого, но уж никак не я.
Я тихонечко обернулась, чтобы посмотреть на поэта. А кем же еще он мог быть? Вряд ли молодой человек станет читать в кабаке чужие стихи, запивая их водкой. То, что он иностранец, говорила не только речь, но и одежда. Я немного разбираюсь в одежде — научилась у маменьки, смогла определить, что пальто сшито в Англии. Очень хорошая ткань, красивый фасон. Правда, несколько старомодный. Не только пальто, но и цилиндр, и перчатки (кстати, наши мужчины за столом их снимают) были черного цвета. Одежда была не новой, но опрятной и сидела на юноше так, словно он только что вышел из салона месье Руча. Кого же он мне напоминал? Знаете, он был похож на молодого ворона — элегантного, чуточку нервного. Я так заинтересовалась, что попросила разрешения сесть за его столик и, разумеется, не получила отказа. Мы разговаривали. Не помню, о чем именно был наш разговор, но это и неважно. Мне просто доставляло удовольствие слушать звуки его голоса, ловить его взгляд, коснуться своим взглядом его улыбки. Я не уверена, что расслышала его имя. Кажется — Эдгар, или Эдвард. И очень забавная фамилия — Поум, или Поп. Но мне понравилось до безумия, как он соединил мое имя с фамилией, получив из Анны Беловой имя Аннабель. Странное, ни на что не похожее имя.
Я была так увлечена разговором, что не заметила прихода братьев. Пришла в себя от боли — один из них ухватил меня за волосы, дернул на себя. Второй схватил меня за руку. Разумеется, молодой человек не остался безучастным свидетелем… Ах, как сейчас звучит глупо-нейтрально "не остался безучастным свидетелем", но в тот момент это выглядело по-другому — юноша ринулся в драку. Одним ударом он отшвырнул первого из братьев, вторым — другого. Верно, будь перед ним хлипкие дворянчики, все бы закончилось. Этих же следовало добить. Но Эдвард был слишком благородным человеком, чтобы добивать поверженного противника, и чересчур доверчив коли обернулся затылком к врагу. А эти… я не смогу сказать слово "твари", чтобы не обидеть бессловесных существ. Эти люди… Один ударил бутылкой по голове — ударил подло, сзади, а потом они вдвоем принялись пинать его бесчувственное тело ногами. Мне показалось, что поэт был мертв.
Хан Батый назвал этот город «злым». Ещё нигде его войско не встречало столь ожесточённый отпор. Русские витязи отважно бились на крепостных стенах маленького Козельска, защищая его от несметных полчищ кочевников. Семь долгих недель длилась осада. Потом город пал. Ворвавшись в Козельск, завоеватели не пощадили никого, даже грудных детей. И вот появился шанс переиграть тот бой, навсегда изменив привычное русло истории. На помощь далёким предкам отправляется отряд российского спецназа во главе с майором Деминым. Их всего пятеро против десятков тысяч, задание выглядит форменным самоубийством.
Много лет назад граф д’ Арто стал «псом войны» Артаксом. Дорога привела его в волшебную страну, где он нашел дом и любимую девушку. Но свадьба опять откладывается, потому что Артакс не может отказаться исполнить просьбу правителя — отыскать пропавшего сына. И бывшему наемнику придется вернуться туда, где его когда-то предали.
Артакс, наконец-то устав от приключений, решил отыскать себе место, где можно наконец отдохнуть. Здесь никого не удивляет, что богомолы пребывают ростовщиками, гномы варят сыр, а шойзели строят мосты. Здесь Артакс встретил любимую женщину. Но прежде, чем будет сыграна свадьба, бывшему наемнику придется раскрыть тайну гибели отца своей невесты, а заодно и снять проклятие с Черного леса.
Он победил целую армию, отстоял город и нажил множество врагов. Его предали люди, за жизни которых он сражался.Потом он стал каторжником. А еще чуть позже его объявили беглым каторжником.Хотя кое-кто до сих пор считает его лучшим наемником этого мира, «псом войны» Артаксом. Или — Юджином-Эндрю д'Арто, принцем крови и наследником королевского рода.Он умеет убивать и выживать, умеет сражаться сам и заставит воевать других.Не умеет он только одного — нарушать однажды данное слово.
Солдат всегда мечтает стать генералом, оруженосец — рыцарем, а принц — королем. Но из любого правила бывают исключения.Двадцать лет назад юный граф д'Арто просто не вернулся домой. А в отряде «псов войны» появился наемник Артакс. Он служил под знаменами всех королей, сидел в осадах и защищал города, пережил почти всех своих врагов и давно стал легендой. Его трудно убить. Еще труднее — обмануть.Но даже опытного наемника можно предать…
Не совсем обычное попаданство в 1920 год. Легкий сюжет, без политики и прогрессорства. Кто ищет глубокий смысл – вам сюда не надо.
Выходя на смену, фельдшер скорой помощи Ярослав Логинов не предполагал, что обычный рутинный вызов, в буквальном смысле, изменит всю его жизнь — не только настоящую, но и прошлую. Реальность становится зыбкой, привычный мир оказывается чужим, а вчерашние коллеги сегодня становятся участниками интриг давно минувших лет. Чтобы вернуть привычный порядок вещей, он должен найти причину происходящего, но каждый новый шаг через грань только усиливает хаос, творящийся вокруг.
После того как Дороти попала в туннель времени и пространства, все изменилось. Она оказалась в 2076 году. Ее волосы побелели, а лицо изуродовано шрамом. Чтобы выжить в жестоком мире будущего, Дороти вместе с Романом примкнула к знаменитой банде. Эш продолжает верить, что Дороти не погибла. Но найти ее будет нелегко, ведь их могут разделять сотни лет. У Эша не осталось времени. Скоро исполнится видение, в котором он погибнет от руки девушки с белыми волосами.
Что будет если богам станет скучно? Они устроят игру. Игру не простую, а со ставками, но какими? Это и надо выяснить Данилу. Он попал в игру не по своей воле, но зная про богов, решил стать одним из них. Автор принимает абсолютно любую критику, будет пытаться исправляться по мере возможностей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"Я Ельцин панимашь. Президент всея России. Только вот незадача - ничего не помню о своей жизни до декабря девяносто первого года. Ну с кем не бывает, стукнулся где-то головой, понимашь, амнезия и случилась. Напрягает меня другое - то, что я "помню" наперед, не произошедшие еще события. И события эти, как президенту, мне категорически не нравятся па-ни-машь! А все вокруг торопят и подгоняют, им все нравится. Штаа делать, как быть?" Все герои, встреченные вами в представленном фантастическом романе действуют в параллельном мире, очень и очень похожем на наш, до момента попадания в него главного героя.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.