Эдгар Аллан По и Перуанское Сокровище - [111]

На время все вокруг умолкли. Молчание нарушил отец Мориарти.

– Так-то вы собирались управлять Церковью Святого Августина? Посредством убийства и воровства?

Быстрота, с коей он признал вину Нолана, показалась мне неожиданной, однако я чувствовал: вражда между ними возникла отнюдь не вчера. Нолан смотрел на отца Мориарти с хладнокровием змеи, и это явное равнодушие к смерти моего друга разгневало меня сильнее всего услышанного.

– Отец Кин был вашим другом, – горячо заговорил я. – Вы с ним часами обсуждали прочитанное, беседовали о том, что он наблюдал на прогулках, смеялись приятельским шуткам… Он, что ни день, восхищался вами, и, как и я, полагал вас человеком твердых принципов и великого ума. А вы? Вы убили своего друга – того, кто считал вас братом!

Отец Нолан перевел немигающий взор на меня и, наконец, соизволил заговорить.

– Да, отец Кин был моим другом. И, я уверен, со временем понял бы: все сделанное необходимо для блага церкви, для обороны Святого Августина. Его участь решили вы, мистер По. Вы принесли в его кабинет этих кукол и чучела птиц, вы подтолкнули его к расспросам и поиску в книгах сведений о Чачапоясских горах. И, наконец, принесли сюда этот дневник, что побудило его совать нос в дела, на которые он прежде и внимания бы не обратил, – сказал священник, сузив глаза. – Так что оставьте свое фарисейство, мистер По. Держись вы подальше от библиотеки, мой друг Майкл Кин оставался бы жив по сей день.

Он явно намеревался провернуть нож в моем сердце – и вполне в сем намерении преуспел.

Отец Мориарти указал на ворота в стене, окружавшей земли Святого Августина.

– Ведите их прочь, – сказал он лейтенанту Уэбстеру. – Здесь им не место.

– Прошу, ваше преподобие, – велел лейтенант отцу Нолану. – Карета подана!

Рассмеявшись над собственной шуткой, он повлек Нолана прочь из священных пределов Церкви Святого Августина.

Глава сорок шестая

Солнечный свет падал внутрь сквозь стеклянную крышу, разбиваясь на жесткие, ослепительные лучи, сообщавшие воздуху в оранжерее жару летнего дня. Ну и странно же выглядели мы, собравшись вместе! Хозяин – приветливый, дружелюбный полковник Карр – не покладая рук трудился над переделкой стеклянного ящика так, чтобы крохотная белая лоддигезия не испытывала в пути никаких неудобств, а мисс Лоддиджс, Сисси, миссис Карр и мы с Дюпеном наблюдали за ним во все глаза. Разумеется, никаких гарантий тому, что Колибри прибудет сюда с волшебной птицей, у нас не имелось, однако мисс Лоддиджс была уверена: он непременно придет. Едва услышав рассказ мисс Лоддиджс, Карры отчаянно возжелали взглянуть на невиданное создание и предложили помочь с оплатой проезда Колибри назад, в Перу. Взамен им хотелось лишь получить возможность зарисовать призрачно-белую колибри с натуры да снять с нее несколько дагерротипов, для чего в оранжерее была загодя приготовлена камера.

Ящик для перевозки колибри являл собою просторный, несколько видоизмененный террарий, одна из стенок коего была заменена проволочной сеткой, завешенной покрывалом, а три стеклянные стенки – замазаны белой краской.

– Краска пропустит внутрь достаточно света, – пояснил полковник Карр, – и вместе с тем скроет от глаз внешний мир, а значит, птицу ничто не напугает: ведь нам не хотелось бы, чтобы она пострадала, ударившись с лету в стекло.

Поперек сей необычной клетки был подвешен тонкий деревянный насест, а на дне возвышался стожок мягкой тонкой соломы. К стенке, затянутой сеткой, полковник Карр прикрепил пузырек для подслащенной воды – с носиком, в который колибри могла просунуть тоненький клюв.

– Это облегчит вашему другу процедуру кормления, а покрывало убережет птицу от сквозняков и пугающих воздействий визуального свойства. Если держать клетку в каюте, тепла в ней будет достаточно.

Дюпен с серьезным видом обошел сей импровизированный саквояж для перевозки колибри и осмотрел его со всех сторон.

– Весьма впечатляюще, – сказал он. – По-видимому, Иеремия Мэтьюз тоже соорудил нечто подобное, чтоб лоддигезия пережила нелегкое плавание из Перу в Филадельфию.

– Надо полагать, да, – согласился полковник Карр. – Отец Хелен присылал мне несколько рисунков той клетки, в которой Эндрю Мэтьюз три года назад сумел успешно доставить в Англию Trochilus colubris[59]. Очевидно той же, либо улучшенной конструкцией воспользовался и Иеремия.

– Быть может, их успехи подвигнут орнитологов на ловлю и изучение птиц живьем? – отважилась предположить Сисси.

– Лично я с радостью попробую, – подтвердила мисс Лоддиджс. – Поселить экзотических птиц в наших оранжереях, в точном подобии естественной среды обитания, чтоб посетители смогли по достоинству оценить их истинную, прижизненную красоту…

– Достойная задача, – согласился я. – Надеюсь, вам удастся добиться успеха.

Полковник Карр взглянул на циферблат карманных часов.

– Половина четвертого, – пробормотал он с тою же удрученностью, что мало-помалу охватила всех нас.

– Отчего бы нам не прогуляться по весеннему саду? – предложила миссис Карр. – У нас как раз расцвели нарциссы и жонкили, а пурпурного шафрана так много, словно вокруг расстелился волшебный ковер. Да и форзиции тоже полыхают вовсю.