Эдем Джадсона - [95]

— Так, адмирал, чем же именно мы располагаем? — обратился Джадсон непосредственно к гостю Эдема.

— Вы никогда не слышали о контролируемой субстанции, известной ряду исследователей как «жазрил»? — спросил Игл саркастически.

Джадсон кивнул.

— Я слышал, что эта субстанция может запросто поджарить мозги прямо в голове, — объяснил он.

— Все не так просто и не так очевидно, — с сомнением в голосе произнес Игл. — Жазрил — это психоактивное химическое соединение, которое может актуализировать самые глубокие мозговые импульсы.

— Поэтому Мак-Гилликади отшил вас, — заметил Джадсон. — Именно поэтому вы его и ударили.

— Никаких комментариев, — пробормотал Игл. — Я нашел несколько частичек, после того, как мы побывали на вашем складе. Как это вы производите столь опасное вещество, да еще и оставляете его лежать на открытых местах, доступных всем?

— Вы медленно соображаете, адмирал, — сказал Куки терпеливым тоном. — Как уже сказал кэп, Сапфировый город — это естественное образование. Если это вещество и является наркотиком, никто об этом не знает.

— Это вещество, — в тон ему сказал Игл, — стоит как минимум миллион гаков за унцию. А у вас здесь этого вещества несметное количество.

— О, нам и в голову не приходило, что можно приторговывать наркотиками,

— сказал Куки пораженному адмиралу.

— Таким источником доходов нельзя пренебрегать, — указал Игл. — Особенно теперь. Это наши окончательные условия, — он сделал значительную паузу.

Куки переспросил:

— Условия чего?

— Условия нашего взаимного понимания, — холодно заявил Игл. — Перво-наперво я проинспектирую запасы золота и драгоценных камней, затем вы откроете мне все тонкости вашей секретной артиллерии, так же, как и поделитесь секретами вашего радара.

— Это все? — спросил Куки.

Игл покачал головой.

— Никоим образом, сэр. Но я думаю, я предпочел бы хорошо отдохнуть ночью, перед тем, как окончательно утрясать наши дела. Пожалуйста, проводите меня в апартаменты, которые соответствуют моему статусу.

Куки встал рядом с Джадсоном и указал большим пальцем в сторону адмирала.

— У этого клоуна больше наглости, чем у девяносто девятого в роду Фордов, — заметил он.

Джадсон проигнорировал реплику и проводил Игла к большому зданию, где они вошли в лифт и в тишине поднялись вверх. Игл с глубоким интересом изучил лифт.

— Я не вижу никакой таблички с датой патента, — отметил он.

— Да, сэр, — согласился Джадсон. — Патента нет.

— Как так? — резко спросил Игл.

— Правильно, — подтвердил Джадсон. — Каждый знает человека по имени Джек Гринбаум, разработавшего эту систему, а дата патента занесена в файлы памяти патентного бюро.

— И, конечно, основой для изобретения стал патент, украденный у землян,

— заметил Игл.

— Очевидно.

— И никто не пытается использовать в своих интересах его изобретение?

— Мы все им пользуемся, — согласился Джадсон. — Джек был изобретательным человеком. Он разработал модель Т, кинокамеру, а также еще несколько полезных предметов. У него просто блестящие способности по-новому интерпретировать старые планы и изобретения. Он как раз работал над бипланом, когда погиб в аварии.

— Авария, — фыркнул Игл. — У вас великолепные современные летательные аппараты. Зачем вам старинный биплан?!

— Это было еще до того, как мы разработали систему, основанную на современных принципах, — проинформировал его Джадсон.

— Но как давно все это было? — спросил Игл резко, тоном человека, который требует то, что причитается по закону.

— Довольно давно, — добавил Куки. — Помните большое дерево перед Башней? — спросил он. — То, с красными цветами?

Игл кивнул в знак согласия.

— Да, очень красивое дерево, — добавил он.

— Это дерево посадил Джек после того, как он завел свой первый электрический мотор. Это своего рода памятник. Много времени прошло.

— Но как давно?

— Мы не можем сказать точно, потому что у нас нет точной системы отсчета времени, как на Земле, где солнце и луна восходят в определенные часы, и так далее. У нас есть Коричневое Светило и Младший. Это очень сложный вопрос. Нет такого повторяющегося цикла, который мог бы заметить средний человек.

— Это абсурд! — воскликнул Игл. — Мне — что? Верить, что у вас нет часов, нет календаря, нет понятия истории?

— Да, примерно так обстоит дело, — согласился Куки. — Мы обнаружили, что нет смысла мерить минутами или секундами свою жизнь.

— В результате, — добавил Джадсон, — мы не ощущаем, что подвержены процессу старения, и считаем, что каждый умирает в отведенное ему время. Такова наша концепция времени. Там, на Земле, ребенок начинает быстро расти — и это решает многие его проблемы. Когда он вырастет, он начинает ждать часа смерти. Он ждет этого с особым нетерпением, когда ему исполняется восемьдесят лет. Он начинает ковылять, перестает много двигаться, бросает все дела и ждет — и, конечно, вскоре он на самом деле умирает.

— Чушь! — воскликнул Игл. — Животные и деревья умирают, завершив свой жизненный цикл, а они ничего не знают о времени.

— Убивает не сознание своего возраста — это глубокое генетическое знание, которое подсказывает птицам, когда начинать перелет, женщинам — когда есть возможность забеременеть, медведям — когда впадать в спячку, и так далее. Есть такие древние моллюски, относящиеся к классу наутилусов, они строят свои раковины по строгому ежедневному графику. Можно подсчитать это по слоям — двадцать два в месяц. Для них это — месяц. Каждые двадцать два дня их клеточки подсказывают им, что закончился лунный месяц, пора заканчивать одну раковину и начинать следующую. Наше глубинное сознание говорит нам, что мы постепенно старимся, пока не прекращаем функционировать окончательно. Это имело смысл, когда наши предки были частью фауны, как и другие животные. Такой порядок предотвращал перенаселение и уберегал живые существа от голода. Индивидуум достаточно долго сохранял свои способности к воспроизводству рода, а затем — умирал. В девятнадцатом веке, например, средняя продолжительность жизни не превышала практически срока, отведенного для воспроизводства себе подобных, — около сорока лет. Здесь, на Эдеме, наше сознание не имеет ориентиров во времени, поэтому оно и не имеет сознания времени. У нас обоих уже есть внуки в десятом поколении.