Эдатрон. Лесной край. Том 1 - [29]

Волки оказались опытными охотниками и разделились, чтобы нападать с двух сторон, тем самым заставляя противника защищаться на оба фланга, рассеивая свое внимание. Они кружили вокруг жертвы и то один, то другой кидались в ложных атаках, поджидая удобный момент для настоящего нападения. Мальчишке даже в какой-то момент стало жалко медвежонка, который хоть и был на вид толстым и упитанным, но был в два раза меньше ростом этих серых лесных разбойников. Итог схватки казалось был предрешен. Этот недомедведь вроде как неуклюже вертелся на месте, разлаписто выкидывая свои короткие конечности, пригибаясь к земле атаковал шагов на пять, отпугивая и стараясь не упускать из виду обоих противников, и вел себя совершенно не по медвежьи.

Мальчишка не долго оставался в своем заблуждении насчет принадлежности этого зверя к семейству медведей. До тех пор, пока один из волков не подскочил к непонятному зверю на опасное, как оказалось, расстояние. И тут вдруг все завертелось с невероятной быстротой. В какой-то момент волк кинулся на жертву, грудью сшиб ту наземь и навис над неуклюжим противником, готовясь вонзить свои клыки в беззащитную тушку. Будь его противником кто-то из собачьего племени на этом схватка и завершилась бы. Казалось, вот сейчас-то он и вцепится в горло медвежонка, но тот большим мохнатым комом вдруг совершил поистине акробатический трюк, стремительно скользнув под нападающего, да еще и перевернувшись в движение всеми четырьмя лапами вверх и оказавшись под волком, нанес ему удар в брюхо. Миг и он, совершив невероятный для, казалось бы, такого толстого тела кувырок, уже опять твердо стоял на всех четырех лапах, а волк, получив ошеломляющий удар, взвизгнул и отпрянул в сторону. Какие повреждения он получил было непонятно, но хоть и поскуливая, несколько раз еще пытался наскочить на эту отчаянную зверушку, но та совершенно не стеснялась ложиться на снег, причем в любом положении, даже на спину, и волка встречали эти ужасные крюки, называемые когтями сантиметров десять длиной, с которыми он уже так неудачно познакомился. Видно эти наскоки сказались на полученных ранах волка, потому что вскоре он улегся на снег тяжело дыша и выпростав из пасти дрожащий от частого дыхания язык. Судя по всему, из схватки он на какое-то время был исключен. Второй волк тут же подскочил, надеясь воспользоваться тем, что внимание зверушки отвлеклось на товарища, но она, по стремительным движениям уже стало понятно, что это далеко не медведь, сама кинулась навстречу врагу. Тот не ожидал атаки. По всем канонам этот маленький засранец должен был бежать, пока судьба дала шанс, выбив из схватки одного из волков, и поэтому серый хищник никак не ожидал встречной атаки. Не ожидал и видно расслабился, и вдруг, сам того не ожидая, встретились с этим живым олицетворением ярости и отчаянной свирепости мордой к морде. С рычанием оба зверя сцепились в яростный клубок. В какой-то момент вся картина боя скрылась в вихре поднявшегося снега, в котором уже было не понять, что там творится, виднелось только непонятное мелькание тел. Понятно было только, что волк, несмотря на свой рост и силу, встретился с достойным противником, ни в чем ему не уступающим, а в стремительности движений и скорости реакции даже и превосходящий. Это длилось всего несколько мгновений и когда опал поднявшийся снег перед мальчишкой предстала картина, которая ясно показала, как это опасно недооценивать противника. Волк стоял, опустив зад с поджатым хвостом и широко расставив передние лапы, чтобы не упасть, а на его голове висел противник, намертво сцепив клыки прямо на пасти противника. Патовая ситуация. Волк не мог укусить и только изредка всхрапывал словно лошадь и под тяжестью противника наклоняя голову к земле, пробовал передними лапами оторвать от себя вцепившиеся животное, но тут же сильная боль заставляла его жалобно взвизгивать и поскуливая опять замирать в неподвижности. Висевший на голове живой груз не спешил разжимать свою хватку, это было понятно — освободившийся волк мог попробовать рассчитаться со своим обидчиком.

Росомаха, а это была она, видно и сама не знала, что же ей делать с такой добычей. Кто такие росомахи, мальчишка знал. Правда в живую видеть не приходилось, но ролики в интернете видел, поэтому и узнал это нахальное и свирепое животное. Вначале по наличию слишком длинного для медведя пушистого хвоста, а потом по мгновенной реакции в драке. Никакой самый продвинутый медведь был не способен на такие прыжки и кувырки, а уж быстрые удары всеми четырьмя когтистыми лапами, да еще из любого положения были скорее присущи кошкам, но никак не косолапому. Правда мальчишка никогда не слыхал, что бывают такие большие росомахи, эта была метра полтора в длину, но мир-то — чужой, черт его знает до каких размеров тут они растут. Вон и волки в холке почти достигают роста мальчишки, а уж весом наверно раза в два тяжелее. Тут даже деревья и плоды больше чем на земле.

Пока он так размышлял о местной природе обстановка на поляне замерла в стазисе. Волк так и стоял, стараясь удержать голову на весу, потому что стоило ему наклонить голову, как росомаха, получив опору на земле, тут же начинала драть когтями его грудь и шею. Пока волка спасала густая зимняя шерсть, хотя кровь из пары ран уже струилась по шерсти все больше и больше. Бесконечно это продолжаться не могло. Но что он мог поделать? Росомаха скорее бы умерла, но не желала отпускать пойманную добычу, хотя и сама была изрядно покусана. Мальчишка, глядя со стороны еще мог бы поспорить, кто кого здесь поймал, но видно для росомахи вопрос был ясен, без сомнения. Вот уж в ком жадность пересиливала все чувство благоразумия, недаром северные охотники называют этого хищника «таежным демоном» и «лесным обжорой».