Еда. Отправная точка. Какими мы станем в будущем, если не изменим себя в настоящем? - [35]

Если собирается компания из трех и более человек без общих интересов, удивительно быстро беседа уводит их к вредной еде, которую они знали и любили в детстве. Есть что-то коллективно успокаивающее в громком перечислении названий хором, словно во время литургии. В Британии катехизис ностальгии включает в себя такие конфеты, как Spangles, Jelly Tots, Rolos, Fry’s Chocolate Creams, Space Dust[10]. Это самые обычные ориентиры, которые возвращают нас в радостный детский возраст, когда жизнь была свободной и легкой.

Никакая домашняя еда, насколько бы вкусной она ни была, не может сравниться по силе воспоминаний с промышленной едой, которая объединяет людей в сентиментальных воспоминаниях и заставляет их мечтательно закатывать глаза.

Из-за полуфабрикатов люди стали питаться разобщенно, каждый по своему вкусу готовит сэндвичи, гамбургеры, блюда для микроволновки, вместо того как раньше, когда готовился один ужин на всю семью. Пищевые воспоминания о продуктах массового производства, в отличие от домашних традиционных блюд, хранятся у целых континентов и не имеют национальности. Как часто вы встречаете людей, которые хотя бы раз не пробовали кока-колу? Не знаю, вкусная ли стряпня у вашей мамы и понравятся ли мне ее макароны с сыром, но если вы скажете мне, что по субботам она выдавала вам батончик Mars, я точно смогу разделить ваше воспоминание. Я бы вспомнила нежную мягкость нуги, и как иногда трескался шоколад, когда я откусывала от батончика. Ностальгия по шоколадному батончику ставит нас в один ряд.

Эта способность полуфабрикатов проникать в самые драгоценные воспоминания – о семье, о счастье, о детстве – должна сильно волновать каждого, кто всерьез задумывается о здоровом питании для себя и близких. Начиная с детства и, возможно, до него, если наши мамы плохо питались в течение беременности, на нас лежит печать воспоминаний о вредной еде, по аналогии с алжирцами, запрограммированными на воспоминания о мятном чае.

Наши обонятельные луковицы собрали бесконечные модели восприятия пищи с высоким содержанием сахара, жира и соли. Эти вкусовые воспоминания стали частью нас. От них непросто отказаться, так как в нашем организме работает механизм «ничто не забыто».

Даже когда полуфабрикаты уже не кажутся вкусными, мы все еще возвращаемся к ним, как домой, или как мышь нажимает на рычаг, чтобы получить больше корма, потому что мы помним ощущение удовольствия от реакции на выброс допамина.

Марк Биттман, который пишет о еде в New York Times, спросил, почему нам так сложно перестать есть пищу вроде хот-догов, «ведь ни для кого не секрет, что она не только плохо влияет на нас в будущем, но также вызывает тошноту сразу после употребления, она даже не является вкусной»{150}? Размышляя над этим, Биттман ответил, что для него хот-доги, особенно в кафе Nathan’s на Кони Айленд, тесно связаны с воспоминаниями, которые не могут восполнить другие продукты, сознательно выбранные во взрослом возрасте. Хот-доги для него означали детство, интерес ко всему и время, проведенное с сестрой на ярмарке в жаркий летний день.

Если Биттман хотел перестать их есть, было недостаточно рационально понять, что они вредные, или что мясо для изготовления сосисок пошло с наименее полезных частей несчастных животных. Пришлось как-то обрубать эмоциональную связь.

От вредной еды так сложно отвыкнуть не потому, что она нездоровая, хотя все понимают, что это так, а потому, что она связана с хорошими, правильными и чистыми воспоминаниями.

Память всегда была важным элементом в нашем обучении тому, как мы едим. Однако никогда прежде большинство людей не было настолько одержимо сильными пищевыми образами от серии картонных коробок и упаковок из магазина. Когда мы слышим, что кто-то прекратил есть наш любимый сорт чипсов или мороженого, то ощущаем некоторую враждебность.

Сложно отказаться от этих продуктов и найти лучший способ питаться без чувства потери. В данном случае вы теряете самое дорогое – детские воспоминания.

Молоко

Существует такой феномен, который называется «продолжительное потребление молока» в два года. Мамы приходят в клиники, специализирующиеся на кормлении, с жалобами, что их ребенок ничего не ест, только выпивает литр или больше цельного коровьего молока в день. Это частный пример более общего явления. Вкус сладкого молока, возможно, самое глубокое воспоминание из всех воспоминаний о еде.

Молоко и печенье, шоколадное молоко, кружка теплого молока перед сном: это давало ощущение спокойствия и защищенности.

Грудное молоко – это первое, что пьет ребенок, оно служит символом веры для многих родителей, которые считают молочные продукты отличной едой и для подросших детей (хотя человек с непереносимостью лактозы не согласится с этим). Некоторые магазины с кофе предлагают молочные «бэйбичино»: капучино без кофе для детей. Лучше если ребенок выпьет настоящее молоко, с кальцием, витаминами и белками, чем испортит зубы сладкими газированными напитками. Но оказывается, что наша крепкая уверенность в пользе молока не так уж и безвредна. Родителям часто не приходит в голову, что молочная диета может приносить не только пользу. При всех бесконечных достоинствах молока оно может вызвать анемию (кальций коровьего молока блокирует всасывание железа) и запоры или ожирение из-за избытка калорий. Из-за запоров и сильной сытности молока теряется аппетит к полезной пище. В результате детям не удается попробовать новые продукты, и вскоре сладкий, однообразный вкус молока становится практически всем, что им надо и что они знают.