Е2. Девять способов изменить жизнь силой мысли - [14]

Мы не чувствуем вины за то, что хотели бы включить радио и послушать программу «Разговор со страной» национального государственного радио США. ПП беспристрастно и доступно всем нам, как электричество, если мы принимаем решение найти его на самом деле. А найти его не так сложно.

Случай из жизни

Некоторые хотят, чтобы вы поверили в их ложную версию Бога, но Бог на самом деле другой.

Алекс Франкович, персонаж книги Skinny Bones Барбары Пак

В этой части мы поговорим о слоне в комнате. Да, я имею в виду Бога.

Если только вы не находитесь на ранней ступени эволюции, вы, вероятно, заметили, что многие довольно часто упоминают этого парня по имени Бог. Поклонению Ему посвящен один из семи дней. Чтобы почтить Его, построены здания всех форм и размеров. Во многих газетах рядом с политической колонкой, местными новостями, погодой и кроссвордом размещается религиозный раздел.

В любой культуре существует некоторая версия Чувака – здесь я заимствую прозвище главного героя из культовой классики, фильма «Большой Лебовски». Даже физики, единственное направление работы которых состоит в изучении свойств и взаимодействий вещества и энергии, знают об этой невидимой силе. Большинство из них не называют ее Богом. Альберт Эйнштейн, например, не утверждал, что не верит в Бога в традиционном понимании, но был уверен, что в космосе есть нечто намного более сочное. Вот этот «сок», по его словам, и является для него по-настоящему важным, а все остальное «просто детали».

Бог, в которого верит большинство из нас, – это изобретение человека, созданное ради нашего удобства. Мы принимаем этого созданного человеком Бога как неоспоримый факт. Но все это не имеет никакого смысла. Если Бог есть любовь, если Бог совершенен, если все другие прекрасные описания, которые мы Ему приписываем, действительно Ему свойственны, то зачем Богу кого-то бросать в логово льва? Кроме того, с какой стати кто-то в здравом уме хотел бы вступать в союз с капризным и несправедливым Богом, который забавляется, наказывая своего последователя? В теории даже самая ветреная женщина понимает, что не следует тусоваться с парнем, который может причинить ей боль.

У меня вопрос – кому это нужно?

Бог как террорист

Я не знаю, существует Бог или нет, но для Его репутации было бы лучше не существовать.

Жюль Ренар, французский писатель

Не успела я освоить азбуку, как меня научили, что я, маленькая Пэмми Сью Гроут, была жалкой грешницей и не оправдала возложенных на меня надежд. Это был неоспоримый факт, как дважды два – четыре. Единственное облегчение для меня в ходе этого важного урока заключалось в том, что по крайней мере я была не одинока. Оказывается, все остальные в мире тоже грешники. Даже миссис Беквит, добрая воспитательница, которая каждый второй понедельник позволяла мне приносить на урок Поки, мою черепашку.

Быть грешником плохо, поскольку им обеспечен билет в один конец – в ад. Я не могла свыкнуться с адом, поскольку не путешествовала дальше Канзаса. Но, по словам отца, в ад лучше было не попадать. Летом при включенном кондиционере там жарче, чем в доме моей тети Гвен и дяди Теда в Техасе. К ним я приезжала на каникулы, проходило четыре дня, и можно было ехать домой, а вот в аду остаешься навечно. «Чтобы понять, что такое вечность, – сказал он, – подумай о том, что ты чувствовала в прошлом декабре 26-го числа, снова ожидая наступления Рождества».

Условие, при котором можно было избежать ада, заключалось в возможности «спастись»[47]. Поэтому в возрасте четырех лет я под звуки церковного органа прошла в переднюю часть маленькой методистской церкви в Кантоне, штат Канзас, плюхнулась на свои тощие колени и попросила доброго Господа «простить меня за мои грехи». Моя семья, в которой было много методистов, вздохнула с облегчением. Той ночью папа и мама обзвонили всех дядей и тетей, чтобы поделиться хорошими новостями.

«Ну, наша старшая теперь официально спасена, – гордо кричали они. – По крайней мере, мы можем быть уверены, что Пэм отправится на небеса»[48].

Они думали, что самый большой плюс моего «обращения» заключался в том, что я подала хороший пример моей сестре Беки, которой было два года, и нашему брату Бобби, которому не исполнилось еще и четырех месяцев. Но я втайне надеялась, что родители не заставят Бобби проделать то же самое, пока он не научится говорить.

Конечно, никто из нас не хотел рисковать, чтобы не попасть в ад. Я имею в виду, что Иисус мог прийти в любое время – ночью или днем. Он для меня был как вор в ночи. Он мог появиться, пока я помешивала в тарелке хлопья для завтрака. Мог подойти на перемене, когда я висела вниз головой на брусьях. Мог прийти даже в два часа ночи, пока я спала, и это могло стать настоящей проблемой, если я спала крепко. Иисус мог забрать меня прежде, чем я успела бы заснуть.

Думать об этом не хотелось, ведь дома у тети Гвен и дяди Теда было по-настоящему жарко.

Я пыталась примириться с тем, что я – грешница. В церкви мне снова и снова говорили, что «Бог есть любовь», но одновременно представляли Его как некую скрытую камеру, которая следила за каждым моим движением. Это не имело рационального смысла. Но, конечно, мне было всего четыре года. Что я знала?