Дзогчен и Дзен - [4]

В Тибете у Падмасамбхавы был прямой ученик по имени Нубчен Санге Йеше (gNubs chen sangs rgyas ye shes), который написал поистине прекрасную книгу "Самтэн мигдрон" (bSam gtan mig sgron)[12]. Самтэн означает "сосредоточение" (дхьяна), а мигдрон — "свет очей". Это один из важнейших текстов учения Дзогчен, но тантрой он не является, потому что автор его — человек, учитель Нубчен Санге Йеше. Пожалуй, можно сказать, что это единственный текст, в котором четко разъясняется разница между китайской традицией буддизма, учением Дзогчен, тибетской Махаяной и Тантрой. Этот текст очень важен, во-первых, потому, что написавший его Учитель был выше ограничений и споров различных школ. Он постиг знание Дзогчена. А во-вторых, этот Учитель имел прямой контакт со всеми этими школами и хорошо знал каждую из них.

Например, в Тибете есть великое множество текстов, в которых говорится о Хашанге, то есть о китайских буддистах, — они написаны с единственной целью: оспорить, опровергнуть, разбить все доводы китайского буддизма. Но при этом в них никогда ясно не излагаются сами принципы учения китайских буддистов, на которые эти тексты так яростно обрушиваются. В книге же Самтэн мигдрон эти представления и принципы объясняются очень четко, поскольку ее автор обладал подлинным знанием этого китайского Учения. Он затратил поистине огромный труд на изучение развития китайской школы, которую можно считать прямой противоположностью школы постепенного достижения реализации.

Тибетские историки много пишут о Лхасском Соборе и всегда упоминают, что на него был приглашен великий индийский учитель Камалашила для участия в диспуте с представителем китайской школы Хашанг Махаяной, который потерпел позорное поражение[13]. Многие придают большое значение текстам Камалашилы, посвященным этой полемике[14], и они действительно очень важны с точки зрения школы приверженцев постепенного пути. Но на самом деле во всех этих тибетских полемических текстах сказана далеко не вся правда, потому что главное внимание в них уделяется нападкам на китайского сторонника непостепенного пути. В них даже не предпринимается никакой попытки объяснить позицию Хашанг Махаяны.

Обычно такой подход соответствует воззрениям, основанным на представлении о двух истинах. Когда мы говорим о позиции школ, подобных школе Камалашилы, то там считается, что, используя учебу, подготовку, практику шинэ (zhi gnas, шаматха), человек, чтобы преодолеть, например, гнев, сосредоточивается на сострадании. Постепенно благодаря таким усилиям ему удается достичь состояния митогпа (mi rtog pa, нирвикальпа), то есть такого состояния, когда мысли не нарушают покоя. Подразумевается, что человек прилагает максимум усилий на относительном уровне — так постепенно приближаются к абсолютной истине.

Что же касается системы китайских буддистов, то она не была выдумана или создана ими: они лишь следовали некоторым сутрам, например, такой, как Ланкаватара[15]. В этой сутре есть высказывание о человеке, который с самого начала старается достичь абсолютной истины. Именно этот принцип, заключающийся в том, что человек с самого начала должен быть нацелен на абсолютную истину, и проповедовал представитель китайских школ в Тибете Хашанг Махаяна. Он был одиннадцатым в линии преемственности, восходящей к основателю этой системы взглядов, которая в Китае называется Чань. В пятой главе текста Самтэн мигдрон, на который я здесь ссылаюсь, рассказывается о каждом из этих десяти предшествующих Учителей — сторонников представления о том, что с самого начала целью должно служить абсолютное состояние, — а также приводятся и объясняются выдержки из их сочинений.

Принцип, который они исповедовали, очень прост. Если у человека нет мыслей, то объект мышления не существует. Если же нет объекта, то нет и мысли. Иначе говоря, и то, и другое относительно. Но когда и то, и другое относительно, вы оказываетесь в абсолютном состоянии. Это не метод продвижения, основанный на рассуждении, цель которого — определить шуньяту, "ничто", или подвести нас к ней. При непостепенном подходе мы пытаемся оказаться в недвойственности, используя практику, эмпирический путь, — именно это имеется в виду, когда говорится о попадании в состояние, не нарушаемое мыслями, которое и есть подлинно абсолютная истина, абсолютное состояние.

Система Хашанга очень твердо стоит на этом принципе. Как объясняет Хашанг, если человек находится в таком состоянии, то ему уже не нужны ни Учение, ни метод, ни какие бы то ни было правила. Но, заметьте, если он находится в этом состоянии. Затем, продолжает Хашанг, если человек находится в этом состоянии, и у него возникает какая-то мысль, то не имеет никакого значения, хорошая она или плохая, потому что это одно и то же. Он приводит сравнение с белым и черным облаком, которые совершенно не отличаются в том, что одинаково заслоняют солнце. Но такие взгляды никак не могли понравиться представителям школ, разделявших воззрения Камалашилы, поскольку во всех учения Камалашилы утверждается, что именно работая и развиваясь на относительном уровне, можно постепенно достичь абсолютного состояния.