Джунгли. В природе есть только один закон – выживание - [66]

Я столкнулся с новым кругом ада: я совершенно сбился с пути, а все мое тело было исцарапано и искалечено. В кожу мне впивалась жестокая крапива, и я дрожал от боли и ужаса. Наконец я вернулся в джунгли и отыскал тропинку, которую потерял. Однако не похоже было, чтобы ей кто-то пользовался. Она не внушала доверия и долгое время вела непонятно куда. Часто путь мне преграждали заросли. «Не может быть, чтобы каждый год по ней ходили люди», – сказал я себе. Но стоило мне подумать это, как внезапно вдалеке я услышал голоса людей. Они разговаривали, и один из них что-то выкрикнул. Я побежал к ним, взывая о помощи: «Помогите! Эй, постойте! Подождите меня! Espera! Espera! («подождите», исп.).

Я летел сломя голову, словно одержимый. Я надсадил голос, ударился о ветку, которая преграждала мне путь, а затем остановился, прислушиваясь. До меня не доносилось ни единого шороха. Должно быть, снова мое воображение сыграло со мной злую шутку.

Я уже давно отказался от своей дурацкой гордости и молил, чтобы кто-нибудь спас меня. Пусть потом люди говорят, что я трус и что я мог бы и сам выбраться из джунглей, но я просто хотел, чтобы меня спасли.

Было уже четырнадцатое декабря, и кто-то должен был что-то предпринять, например, Лизетт или посольство. Возможно, Маркус или Кевин уже вернулись домой. Я был уверен, что вскоре услышу рев пролетающего самолета. Они обязательно найдут меня. Я оставлял такие знаки на двух пляжах, что их ни с чем нельзя было перепутать. Они без труда заметят их. Но еще есть шанс, что я выберусь сам. Я должен быть очень близко к Сан-Хосе.

Ближе к вечеру я решил, что нашел хорошее место для переправы. Река была широкой, но течение казалось спокойным. Кроме того, между двумя берегами виднелись четыре крупных островка. Я мог бы перемещаться от острова к острову до тех пор, пока не переберусь на другую сторону. И все же я полагал, что все не так просто, как я думаю, и решил принять некоторые меры предосторожности.

Я совершенно не хотел мочить одежду, особенно носки. Я разделся, запихнул вещи в прорезиненную сумку и убрал ее в рюкзак. Я вытащил леску и привязал ее к лямкам рюкзака. Я бросил рюкзак в воду, и он отлично поплыл. Я подтянул его к себе и положил его у самого берега. Затем я босиком прыгнул в воду, держа леску в руке. Было неглубоко, поэтому я мог медленно, но верно идти вперед.

Течение было сильнее, чем казалось, и острые камни на дне реки врезались в ступни. Я спасался только тростью. Я наваливался на нее, вымеряя каждый шаг. Я шел, постепенно отпуская леску до тех пор, пока я не добрался до первого островка, который находился примерно в двадцати метрах от берега. Теперь осталось подтянуть рюкзак и двигаться к следующему острову. Таков и был мой план. Но все пошло не так, как я хотел.

Я рванул леску, и рюкзак соскользнул в реку. Течение затянуло его под воду, и несмотря на то что я дергал леску изо всех сил, у меня не получалось подтащить его. Я решил привязать конец лески к небольшому деревцу, стоящему на берегу. Я вернусь за рюкзаком, взвалю его на спину и пойду вместе с ним, но сначала мне хотелось исследовать второй остров.

Я быстро дошел до дальней стороны первого острова. По пути меня окружили москиты. Они облепили меня целиком. Я убил голыми руками целую тучу паразитов, но они не желали оставить меня в покое. Я подбежал к воде, но обнаружил, что было глубоко. Я не мог нащупать дна и едва не потерял свою верную трость в бурном потоке. Я бросил ее на берегу и попробовал добраться до второго острова вплавь, но течение было слишком сильным, и я поспешил вернуться назад, пока еще мог это сделать.

Выходит, я никогда не смогу перебраться на другой берег. По крайней мере, не с таким тяжелым рюкзаком за спиной. Может, стоит оставить его? Нет, он все еще нужен мне. Я вернулся на берег Туичи, по пути подобрав рюкзак. Я попытался насухо вытереться москитной сеткой и оделся. Все мое тело было усыпано укусами москитов, и я бешено принялся расчесывать их. Единственным утешением в тот день стало еще одно гнездо дикой курицы. Я высосал четыре теплых вкуснейших яйца, а два оставил на утро.

Смеркалось, а я еще не разбил лагерь. Я не мог найти подходящее для укрытия дерево: либо корни недостаточно торчали из-под земли, либо оно стояло на склоне. Солнце практически село, когда я наконец нашел место для ночлега.

Ночью снова пошел дождь. Причем не просто морось, а настоящий ливень, который просочился сквозь мое покрывало из пальмовых листьев. Я дрожал от холода, свернувшись комочком. Натянул водонепроницаемый пакет выше колен и укутался в красное пончо. Я снова предался мечтаниям, и у меня в голове уже родилось три готовых сценария, каждый в своем месте. Я спрятал голову в капюшон и отправился в Лас-Вегас, Сан-Паулу и домой, в Израиль, всю ночь путешествуя из одного места в другое. Утром я съел пересоленную кашицу из бобов и риса и яйца. Это был настоящий пир.

Тот, кто наблюдает за мной сверху, бессердечен.

Лил дождь, и все мои попытки сохранить одежду сухой были тщетными. Сегодня я должен был найти Сан-Хосе. Возможно, уже эту ночь я проведу в компании других людей. Эта мысль сводила меня с ума. Я не хотел возлагать на нее все надежды.