Джулиан Ассанж: Неавторизованная автобиография - [49]

К Рождеству 2007 года мы уже имели на счету много заметных публикаций, имевших довольно скандальный успех. Фаллуджа и Гуантанамо привлекли большое внимание, если учесть масштаб этих утечек, и мы продолжали публиковать все новые и новые документы о Кении. Я побывал в Берлине, где проходил XXIV Всемирный конгресс хакеров (Chaos Communication Congress), там я наконец познакомился вживую с некоторыми людьми, с которыми болтал или как-то еще взаимодействовал в Сети. Среди них был увлеченный фанат нашей работы по имени Даниэль Домшайт-Берг, сотрудник ИТ-компании, вскоре оказавшийся полезным в нескольких наших проектах. С самого начала Даниэль Шмитт, как он тогда называл себя, показался мне любопытным персонажем. Он не умел программировать, но был очень исполнительным, что важно для растущей организации. Тогда мы и не догадывались, насколько амбициозен и безрассуден этот человек[41]. Но когда речь идет о волонтерах, нужда слепа, а нам очень нужна была любая помощь, которую мы только могли получить.

Крупная хакерская группа Chaos Computer Club, которая проводит эти встречи в Берлине, известна как в хорошем, так и в дурном смысле. Chaos Computer Club основана в 1981 году, чтобы пропагандировать технологический прогресс, открытость, свободу информации и свободный общественный доступ к технологиям. Группа быстро переросла свои берлинские корни и стала влиятельной международной организацией, внимательно следящей за тем, как используются информационные технологии в современных обществах и как ими злоупотребляют. Ее участники протестовали против французских ядерных испытаний и против использования биометрических данных в паспортах. Некоторые члены группы, которыми руководил Карл Кох, в конце 1980х годов были арестованы за кибершпионаж, в том числе за получение информации из корпоративных и правительственных компьютеров и передачу ее в КГБ.

Это не наша игра. Мы восхищались интеллектуальными достижениями членов группы и поддерживали их разнообразные попытки выяснить, как используется информация, однако WikiLeaks никогда не рассматривал себя как организацию, выступающую за одну идеологию против другой или за одну страну против другой. В широком смысле мы были устроены как церковь, и наши враги в каждом случае и повсюду – это враги истины. Мы не испытывали никакого пиетета по отношению к работе секретных служб и правительственных органов (этот факт вызывал немало враждебности в наш адрес, когда кто-то требовал изменить опубликованные нами документы). Мы просто были уверены: история сама рассудит, что есть общественный интерес, а что нет. Мы стремились быть самыми объективными редакторами, однако и это не было нашей главной целью в отличие от большинства СМИ, которые себе эту задачу присваивают; мы никогда не выступали в роли цензоров, защищающих государственные и коммерческие интересы. Мы публиковали то, что, на наш взгляд, не должно было храниться в тайне, и предоставляли другим вести дело дальше. И почти всегда наши усилия заводили нас в львиное логово корысти и эгоизма.

Рассказать вам о львином рыке? Тогда надо поведать о швейцарском банке Julius Baer, которому в самый разгар банковского кризиса угрожали обвинения в злоупотреблениях – и все благодаря тому, что мы заполучили существенные разоблачительные материалы об их деятельности в январе 2008 года. Julius Baer – крупнейший швейцарский банк, некоторые трасты которого находятся на Каймановых островах. Мы получили доказательства, что трасты используются для сокрытия активов и минимизации налогов, а возможно, и ухода от налогов. Казалось, что наши материалы – раскрывающие, чем занимались эти люди и до чего они дошли, – совершенно соответствуют общественным интересам. Сразу же после публикации мы получили юридические претензии от адвокатов, которые даже не раскрыли нам, кто их клиент, но потенциальным истцом был Julius Baer. Юридическая фирма Ludley & Sanger – голливудская контора, представляющая интересы людей вроде Селин Дион и Арнольда Шварценеггера, – специализируется на том, что предотвращает публикацию разного рода информации. Представители фирмы вели себя очень агрессивно и жестко давили на нас. Они угрожали, разглагольствовали о банковском законодательстве и законах Каймановых островов и Швейцарии о тайне вклада. Совершеннейший вздор. Однако наш собственный юрист сказал, что эти люди слишком могущественны, чтобы с ними связываться: у них слишком большие связи, они слишком богаты и не остановятся ни перед чем; и вообще вся история слишком мутная. Я ответил адвокату, что следует продолжать публиковать разоблачения, а мы будем отвечать за них. У меня есть твердые принципы, исключающие цензурный контроль, и прогибаться я ни под кого не намерен. Тем более нашим источникам было твердо обещано дословно следующее: «Мы пойдем на публикацию ваших материалов, если они окажутся достойными; никакой цензуре мы не подлежим, поскольку таковы наши методы работы и этические принципы». И сказанное вовсе не подразумевало: «Мы не подлежим цензуре, кроме случаев, когда очень богатые люди нас ужасно напугают». Я понимал, что с тактической точки зрения наш первый настоящий бой может быть очень трудным (и потенциально катастрофическим), но мы придерживались наших принципов. И ничего с этим не поделаешь.