Джуд неудачник - [18]

Ночь казалась необыкновенно тихой. Джуд выглянул из окна задолго до рассвета, и заметил, что земля была покрыта довольно толстым слоем снега, хлопья которого еще продолжали падать.

– Боюсь, что мясник, пожалуй, не придет, – сказал Джуд Арабелле.

– Э, придет. А ты вставай и нагрей воду, если хочешь, чтобы Чалло ошпарил свинью. Хотя я предпочитаю паленых.

– Сейчас встану, – ответил Джуд. – Я люблю наши местные обычаи.

Он спустился с лестницы, развел огонь под котлом, подкладывая под него содому, причем огонь весело вспыхивал и освещал кухню. Но для него приятное ощущение тепла отравлялось мыслью о назначении этой топки вскипятить воду для убоя животного, которое было еще живо и напоминало о себе хрюканьем из хлева. В половине седьмого, – время, которое было назначено для прихода мясника – вода вскипела и Арабелла сошла в кухню.

– Чалло пришел? – спросила она.

– Нет!

Пришлось поджидать, а между тем уже начинало светать унылым зимним рассветом.

Арабелла вышла взглянуть на дорогу и, возвратившись, сказала: Не видать его. Верно, напился с вечера. Такой снег не мог бы помешать ему придти, конечно!

– В таком случае, нам надо отложить дело. Только даром воду кипятили. Может быть, в долине снег глубок!

– Отложить нельзя. Больше нет корма. Еще вчера утром я стравила последнюю болтушку.

– Вчера утром? Чем же свинья жива с тех пор?

– Да ничем!

– Значит, она околевает с голоду?

– Понятно. Мы всегда так делаем за день или за два до убоя, чтобы не возиться с кишками. Что за невинность не знать таких простых вещей!

– Вот почему она так и кричит, бедняжка!

– Об этом разговаривать нечего – ты должен заколоть ее. Я покажу тебе как. Хотя свинья такая крупная, что Чалло справился-бы с нею лучше, чем ты. Впрочем, его корзинка с ножами и прочими принадлежностями уже доставлена и мы можем ими воспользоваться.

– Все-таки, это совсем не твое дело, – возразил Джуд. – Я сам заколю, если ужь это необходимо.

Он вышел к закуте, разгреб снег, чтобы очистить место, и поставил впереди козелки, положив подле ножи и веревки. Какая-то птичка с соседнего дерева присматривалась к приготовлениям, но недовольная мрачным видом этой сцены, улетела прочь, не смотря на то, что была голодна. Между тем Арабелла подошла к мужу, и Джуд, с веревкой в ругсе войдя в закуту, стреножил испуганное животное, которое сначала захрюкало, потом стало неистово и озлобленно визжать. Арабелла отворила закуту, и они вместе взвалили жертву на козелки ногами вверх, и пока Джуд придерживал свинью, Арабелла привязала ее, замотав ей ноги, чтобы она не могла барахтаться.

Визги свиньи изменились. Теперь ужь они выражали не ярость, а вопли отчаяния; протяжные, глухие и безнадежные.

– Клянусь тебе, Арабелла, что я рад был-бы отказаться от свиньи, лишь бы не брать на себя такого живодерства! – протестовал Джуд. – Ведь эту несчастную тварь я кормил собственными руками.

– Пожалуйста, не будь таким неженкой и слюняем, вот ножик для убоя, он с острым концом. Смотри только, как начнешь закалывать, не запускай слишком глубоко.

– Заколю, как нужно, чтобы кончить в момент. Это главное.

– Что ты, что ты, разве так делают! – вскрикнула Арабелла. Чтобы мясо не вышло кровавое, надо чтобы свинья уходилась не скоро. Ведь нам убыток, если мясо будет красное и кровавое. Слегка проколи глотку, вот и все. Я на этом выросла и знаю дело. Хороший мясник всегда дает долго стекать крови. Надо, чтобы свинья билась по крайней мере десять минут.

– Если сумею, не дам ей и минуты мучиться, какое-бы там мясо ни вышло, – возразил решительно Джуд. Повыдергав с подпертой шеи свиньи щетину, как он это видел делают мясники, он надрезал сало, и со всей силой вонзил нож в горло.

– О, чорт побери! – вскрикнула Арабелла; с тобой поневоле выругаешься! Таки всадил глубоко, когда я только и толковала тебе…

– А ты успокойся-ка лучше, да имей хоть немножко жалости к животному!

Джуд исполнил это дело, если и не по настоящему, то по крайней мере сострадательно. Кровь стекала ручьями, а не тонкой струйкой, как хотела того Арабелла. Свинья чуть вздрагивала в последней агонии, и её блестящие глаза уставились на Арабеллу с выразительным упреком несчастной жертвы, понявшей, наконец, предательство тех, кого она считала своими единственными друзьями.

Но Арабелле надоело слушать хрипенье свиньи, она быстро подняла брошенный Джудом ножик и воткнула его в шею свиньи, перехватив дыхательное горло. Свинья, разумеется, тотчас же стихла.

– Вот так-то лучше, – спокойно сказала Арабелла.

– Отвратительно! – вырвалось у Джуда.

– На то и свиньи, чтоб их резать.

Однако, последний удар Арабеллы явился так неожиданно, что Джуд, растерявшись, опрокинул ногой блюдо, в которое стекала кровь.

– Ну вот! неистово кричала жена. – Теперь у меня не выйдет кровяных колбас. Опять убыток, и все из-за тебя!

Джуд поправил блюдо, но почти вся собранная кровь разлилась по снегу, имевшему теперь неприятный грязный вид.

Вдруг им послышался чей-то голос вблизи.

– Славно сделано, молодая парочка! Я сам не мог-бы чище сработать, честное слово!

Этот хриплый голос доносился из-за сада, и оглянувшись они увидали тучную фигуру м-ра Чалло, облокотившагося на ограду и критически наблюдавшего за их работой.