Джордж Харрисон - [62]

Работу Тэйлора едва ли можно было назвать легкой: он должен был отвечать на телефонные звонки, готовить заявления для печати, организовывать пресс–конференции. В одном американском аэропорту он вступил в спор с сотрудниками охраны, пока Beatles рассаживались по лимузинам. Раздраженный его «девичьим» английским акцентом, один из охранников нанес Тэйлору удар кулаком в живот. Кавалькада автомобилей двинулась в путь, в то время как Дерек остался стоять на бетонированной площадке, согнувшись пополам и ловя ртом воздух.

После небезопасной Америки тур по старой доброй Англии был увеселительной прогулкой. Полицейские патрули обходили длинные очереди в концертные кассы, возникавшие за несколько дней до начала продажи билетов, в поисках девушки из Массачусетса, будто бы преследовавшей Beatles. В остальном обитатели спальных мешков, расположившиеся вдоль мостовых с транзисторными приемниками и комиксами, не причиняли никакого беспокойства. Папы и мамы доставляли своим чадам провизию.

Во время выступлений Beatles девушки испускали душераздирающие крики, с некоторыми случались обмороки, а у кого–то шла носом кровь из–за резкого повышения давления, связанного с сильным возбуждением. Иногда вырывались сиденья кресел. Однако, когда раздавались первые звуки национального гимна, вся эта вакханалия прекращалась, и затем публика спокойно покидала зал.

Возникавшие на концертах Rolling Stones беспорядки можно было остановить только с помощью пожарных брандспойтов. Однажды среди 22 пострадавших в результате подобных беспорядков оказался гитарист Stones Кейт Ричардс, которому угодила в голову бутылка из–под лимонада. На пропитанном влагой напольном ковре уборщики потом обычно находили между рядами сломанных кресел испачканные панталоны.

Появления Beatles на телевидении всегда становились событием, а Рождество не было бы Рождеством без Великолепной Четверки во главе чартов. Под давлением родителей директора некоторых школ лондонского Вест–Энда переносили время ленча, чтобы ученики старших классов могли сбегать посмотреть на Beatles, которых перевозили с вокзала Paddington на вокзал Devon и обратно в ходе съемок железнодорожных сцен фильма «A Hard Day's Night». Кто из британцев, тех, что успели повоевать с Гитлером, мог догадаться, что Beatles станут чем–то большим, нежели очередное поветрие моды? Как, например, было с Томми и Клиффом, вынужденными после того, как мода на них прошла, выступать в кабаре и на благотворительных футбольных матчах. Опрятный вид и вполне приличные манеры идеально подходили для детского телевидения. «Кто захотел бы быть 80–летним битлом?» — смеялся Джон Леннон. Для ливерпулыдев комедия была наиболее естественным жанром. Любой дурак понимал это, посмотрев «A Hard Day's Night».

Beatles могли создать на кинопленке настоящий конвейер исполняемых под фонограмму номеров самых разных стилей, объединяемых бессмысленным сюжетом в духе «The Girl Can't Help It» и «It's Trad, Dad». В августе 1963 года из более чем сорока сценариев подобного рода был выбран сценарий «А Hard Day's Night», и в перерывах между концертами Beatles снялись в не претендующем на интеллектуальность черно–белом фильме, где изображали самих себя, предоставляя играть профессионалам.

Прежде чем было решено не привлекать к съемкам именитых актеров, обсуждались многие кандидатуры, и среди них Питер Селлерс, который так восхищался Beatles, как и они им, что записал заглавную вещь фильма в форме декламации и вошел с ней в Тор 20. Вначале сценарий содержал любовную сюжетную линию, но потом продюсер Уолтер Шенсон понял, что это может вызвать негодование у фэнов группы слабого пола. Предполагалось, что роль главного женского персонажа исполнит 16–летняя Хэйли Миллс, дерзкая мисс со вздернутым носиком, снимавшаяся в кино с конца 50–х. Однажды Джордж пригласил ее в Хенли–он–Темз на постановку «Charade» в духе Хичкока. На этом полуночном благотворительном спектакле его столь же сильно впечатлил интерьер зала в стиле ар деко, как «Charade» и мисс Миллс.

Одного выхода в свет оказалось достаточно, чтобы в обществе заговорили о Харрисоне и Хэйли, хотя слухи о нем и Патти Бойд имели под собой неизмеримо больше оснований. В то время Патти соответствовала вкусу Джорджа, который предпочитал «маленьких блондинок, с которыми можно посмеяться». Однако в плане социального происхождения они находились на противоположных полюсах. Старшая из шести детей, Патрисия Энни Бойд родилась в 1945 году в Сомерсете, но четырьмя годами позже она переехала в Кению, куда перевели ее отца, служившего в, Королевских Би–би–си. Когда через пять лет семья вернулась в Англию, Патти отправили в школу–интернат, а в 1962 году она уже работала в парикмахерской в Уимблдоне. Один из клиентов — сотрудник журнала для женщин — обратил внимание на ее стройную фигуру и копну вьющихся волос и поинтересовался, что она думает о профессии фото–модели. Ей уже приходилось слышать комплименты по поводу ее внешности, но на сей раз это был реальный шанс расширить горизонты, выйдя за пределы маленького салона.

Когда Патти познакомилась с Джорджем, она носила такую же мини–юбку, что и Твигги, Селия Хэммонд и Джин Шримптон, новое лицо «Vogue», «Seventeen» и страниц моды в воскресных приложениях. Спустя много лет Патти признавалась, что у нее сохранилась «пара мини–юбок, которые я иногда надеваю, если у меня получается влезть в них, но честное слово, мне не верится, что мы когда–то носили подобное». Мэри Квант, выполнявшая при Джин Шримптон функции Дягилева от haute couture, отмечала, насколько важно было для «куколок» 60–х «быть похожей на Патти Бойд, а не на Марлен Дитрих. Их цель заключалась в том, чтобы выглядеть по–детски юной, наивной и простодушной, что требовало гораздо больше ухищрений, нежели производить впечатление утонченной натуры».