Джордж Гершвин: Путь к славе - [116]
Присутствие в Ленинграде негритянских исполнителей произвело ошеломляющее впечатление на жителей города. В телеграмме из Ленинграда в газету "Нью-Йорк Таймс" сообщалось: "Для любопытных и восторженных ленинградцев артисты исполняли спиричуэлс прямо на улице. Каждый вечер певцов труппы приглашали посетить балетный или оперный спектакль. Во время антрактов возбужденные зрители буквально атаковали негритянских артистов просьбами об автографе, добродушно смеясь, когда те пытались прочесть русские фразы в своих путеводителях". В пятницу вечером. 23 декабря пять музыкантов из оркестра труппы устроили в ресторане гостиницы джем-сешн, к большому удовольствию присутствовавших там русских. Они выбрали для исполнения мелодию Гершвина "Кто-то любит меня". Впервые со времени революции Ленинград стал свидетелем празднования кануна Рождества. В той же телеграмме сообщалось: "Все собрались вокруг рождественской елки (подарок советского правительства) и пели спиричуэлс и рождественские песни до четырех часов утра. Для московского радио были сделаны записи приветствий родным и близким в Америке, а также исполнена песня "Тихая ночь" (Silent Night), — довольно необычный подбор для советских слушателей. В завершение всего этого тринадцать артистов труппы присутствовали на рождественском богослужении в Ленинградской Евангелической Баптистской церкви, где они спели несколько спиричуэлс. Когда артисты покидали церковь, русские баптисты с искренней благодарностью пожимали им руки и со слезами на глазах приветственно махали своими платочками. Как сказал один из артистов труппы, Лоренцо Фуллер, чтобы ни случилось на сцене завтра, самое большое драматическое событие уже произошло сегодня".
Открытие гастролей состоялось вечером 26 декабря. Несмотря на царившее среди публики воодушевление, постепенно нараставшее по мере развития действия, в целом успех премьеры был далеко не равноценен триумфу, который постановка вызвала ранее, во время европейских гастролей театра. Это объяснялось, во-первых, тем, что, хотя позади было более тысячи выступлений на сценах многих театров мира, Брин решил, что нужны дополнительные репетиции, которые продолжались в течение пяти дней. Последняя репетиция была устроена в день премьеры. В результате большинство ведущих певцов оказались как физически, так морально крайне утомлены, и их исполнение определенно было ниже обычного уровня.
Однако помимо усталости артистов на относительный неуспех спектакля повлияли многочисленные неувязки и неразбериха, предшествующие премьере. Не были готовы театральные программки с описанием сюжета оперы, никто ничего не понимал из происходящего на сцене. Перед началом спектакля были исполнены государственные гимны СССР и США (первым был исполнен гимн США). Затем балетмейстер Константин Сергеев произнес речь, в которой он назвал американцев и русских "братьями по искусству", добавив при этом, что "мы глубоко ценим талант Джорджа Гершвина, и именно поэтому наша встреча столь радостна". После этого Брину не оставалось ничего другого, как произнести ответную речь. Затем публике представили Ли Гершвин, Александра Смолленса (который дирижировал в тот вечер) и главных исполнителей предстоящего спектакля. Аудитория была уверена, что официальная часть на этом завершилась. Увы! На сцену вышел молодой человек и начал читать довольно пространное изложение сюжета оперы, причем большую часть из того, что он читал, невозможно было разобрать из-за гула и выкриков недовольной и протестующей публики. В результате всего этого занавес поднялся с опозданием на час. К этому времени публика была так же измучена, как и труппа.
И все же несмотря на то, что зрители не понимали большую часть из происходившего на сцене, спектакль прошел хорошо, хоть и не был повторен оглушительный триумф более ранних премьер. После "Колыбельной Клары", встреченной с холодным равнодушием, публика по мере развития сюжета постепенно начала оттаивать. Большой успех выпал на долю песни "Теперь ты моя, Бесс", а номер уличных продавцов вызвал взрыв аплодисментов. С этого момента публика следила за развитием действия с нарастающим интересом. Как только в конце оперы опустился занавес, зал разразился громовыми овациями.
Критики были в восторге. ""Порги и Бесс", — писал Богданов-Березовский в ленинградских "Новостях", — это произведение, отмеченное громадным талантом и выдающимся мастерством… Опера Гершвина мелодична, искренна и насыщена негритянским музыкальным фольклором. Она изобилует по-настоящему выразительными и контрастными мелодиями… Положенная на музыку пьеса Хейуарда достигает высот настоящей социальной драмы… Возобновление постановки оперы — это настоящий подарок театру". Ю. Ковалев писал в журнале "Смена": "В своей музыке композитор опирается на этнографический гений американских негров… В музыке оперы народные мелодии и ритмы негров обретают живое дыхание и следуют друг за другом с исключительной непринужденностью… В целом "Порги и Бесс" представляет собой одно из самых важных событий нынешнего театрального сезона". Морщихин писал в "Ленинградской правде": "Все происходящее на сцене находит свое органическое выражение в музыке". Американский журнал "Лайф" в номере от 9 января 1956 года посвятил семь страниц фотографиям ленинградских гастролей театра.
Второй том новой, полной – четырехтомной версии воспоминаний барона Андрея Ивановича Дельвига (1813–1887), крупнейшего русского инженера и руководителя в исключительно важной для государства сфере строительства и эксплуатации гидротехнических сооружений, искусственных сухопутных коммуникаций (в том числе с 1842 г. железных дорог), портов, а также публичных зданий в городах, начинается с рассказа о событиях 1842 г. В это время в ведомство путей сообщения и публичных зданий входили три департамента: 1-й (по устроению шоссе и водяных сообщений) под руководством А.
В 1940 году в Гааге проживало около восемнадцати тысяч евреев. Среди них – шестилетняя Лин и ее родители, и многочисленные дядюшки, тетушки, кузены и кузины. Когда в 1942 году стало очевидным, чем грозит евреям нацистская оккупация, родители попытались спасти дочь. Так Лин оказалась в приемной семье, первой из череды семей, домов, тайных убежищ, которые ей пришлось сменить за три года. Благодаря самым обычным людям, подпольно помогавшим еврейским детям в Нидерландах во время Второй мировой войны, Лин выжила в Холокосте.
«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.