Джон Кеннеди - [86]
Кеннеди был на заседании Совета национальной безопасности, когда узнал новости; от шока он побелел и ринулся из комнаты. Он принял необходимость переворота, но не хотел, чтобы братья Нго были убиты. И все же он не смог это объяснить Сайгону. Возможно, ему не удалось бы спасти братьев, но он не прилагал к этому достаточно усилий. Он считал, что поступил нечестно по отношению к Диему, который все же был союзником Соединенных Штатов. Его конец был мрачным предупреждением всем — во Вьетнаме и других странах, — кто оказывал доверие Соединенным Штатам.
Тремя неделями позже Кеннеди сам был убит. Основные решения по Юго-Восточной Азии предпринял его последователь, человек совершенно других взглядов.
«То, что могло бы быть» — неподходящие темы для историков. Достаточно трудно оценить реальную репутацию Кеннеди во вьетнамском вопросе без того, чтобы не добавить еще целый ворох спекуляций относительно того, что бы он сделал, если бы остался жив. Но, оглядывая его деятельность в этом вопросе, трудно не заметить упущенную возможность. Суть южновьетнамской проблемы уже была видна для тех, кто имел глаза, когда Кеннеди вступил в Белый дом: например, связи посла Дурброва с Нго Дин Диемом были очень плохи, как и при после Лодже, и вооруженные силы Южного Вьетнама были боеспособны не более, чем в 1963 году. Теоретически новая администрация Кеннеди умыла бы свои руки от сайгонской политики и пришла бы к согласию с Северным Вьетнамом, как она это сделала с коммунистами в Лаосе. В 1962 году Ханой начал искать пути для достижения такого соглашения, но эти усилия были с презрением отвергнуты. (Несомненно, коммунисты надули бы американцев, как это было в Лаосе, но даже это было бы лучше для всех, чем то, что случилось).
На практике было бы невозможно для администрации Кеннеди, избранной со столь небольшим перевесом и уязвимой на международной политической арене, попытаться достичь подобного соглашения в 1961 или в 1962 году, до ракетного кризиса. И так как политика Эйзенхауэра быть откровенным с Диемом потерпела неудачу, то попытка быть к нему добрым выглядела разумно, что означало предоставить ему все, что он хочет. Но к концу 1962 года эта политика тоже провалилась, и Кеннеди оказался в гораздо более трудном положении, чтобы предпринять какие-либо радикальные изменения. Это стало окончательно ясно, когда он понял, что его надежды на Диема не оправдались и что он идет к разрыву отношений с Вьетнамом, но идет медленно, так как видел, что его военным и гражданским советникам так же трудно оставить Диема и решение вьетнамской проблемы самой себе. Кеннеди все еще не был готов публично объявить о проведении новой политической линии, сказать народу откровенно, когда его настигла смерть. Таким образом, если подводить итог его деятельности по вьетнамскому вопросу, можно добавить, что со времен администрации Эйзенхауэра никаких реальных изменений не произошло, хотя время не стояло на месте.
Не забывая о его смерти, следует сказать, что за время, отпущенное Кеннеди, он вряд ли мог сделать больше в случае с Сайгоном. Не следует также считать, что если бы он не был убит, то продолжал бы придерживаться политики отказа послать войска в Южный Вьетнам. Часто считают, что Линдон Джонсон сам с не очень большим желанием или не так быстро следовал этим путем — до марта 1965 года, шестнадцать месяцев спустя после того, как он стал президентом, морские пехотинцы высадились в Дананге. Мощные силы вели Соединенные Штаты к фатальному исходу. Все, что можно сказать, — это то, что Кеннеди в гораздо большей степени, чем Джонсон, не желал этого принять, хотя оно вполне могло показаться более быстрой, трудной и успешной альтернативой.
Тем не менее — это следует признать наиболее убедительной причиной его беспокойства — Южный Вьетнам перевернул его жизнь и все привычные представления, что напоминало путешествие в незнакомые воды. Такая перемена могла произойти только благодаря отказу от парадигмы «холодной воины» и обретению нового взгляда на мир. Был, видимо, смысл спросить американцев: «Вы хотите, чтобы ваши сыновья погибли в Сайгоне?», но Кеннеди не мог бы задать такой вопрос. Он скорее бы сделал так, как в выступлении 26 сентября 1963 года перед жителями Грэйт Фоллз, штат Монтана, до вопроса о Договоре о запрещении ядерных испытаний, заверив их, что «происходящее в Европе, Латинской Америке, Африке или Азии прямо влияет на безопасность людей, которые живут в вашем городе. Я не приношу извинений за усилия, которые мы предпринимаем, чтобы помочь другим странам поддержать свою свободу, так как я знаю достаточно хорошо, что каждый раз страна, независимо от того, как далеко она находится от наших границ, переходя через «железный занавес», тем самым подвергает опасности защиту Соединенных Штатов… Поэтому, когда вы спрашиваете, почему мы в Лаосе, Вьетнаме или Конго или почему поддерживаем «Альянс за прогресс» в Латинской Америке, мы делаем это потому, что считаем, что наша свобода связана с их свободой… Поэтому мы так поступаем. Мы не должны уставать»
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).