Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 14 - [41]

Джой, хорошая моя, славная! Это просто ужасно. Ты опять расхвораешься — и чего ради! Ей-богу, твои слезы дороже. Я что угодно готов сделать, лишь бы тебе не было больно. Перестань хоть на минутку. Ну, прошу тебя.

Джой опять перестает рыдать.

Ничто на свете не стоит твоих слез, поверь мне, Джой! Ну посмотри на меня хоть краешком глаза.

Джой (бросает на него взгляд, сдавленно). Не надо…

Дик. Какая ты хорошенькая, Джой. Я сделаю так, чтобы тебе было хорошо. Я все возьму на себя. Я ведь все знаю.

У Джой сквозь слезы прорывается смех.

В самом деле. У меня тоже было вроде этого. Клянусь тебе. А потом все проходит, Джой, все проходит!

Джой. Ты не знаешь. Это… это так…

Дик. Не думай об этом. Нет, нет, нет. Я точно знаю, как это бывает. (Гладит ее руку.)

Джой (слегка отстраняясь, шепотом). Зачем ты, не надо…

Снова доносятся звуки вальса.

Дик. Послушай, Джой. Так не годится. Давай обсудим все спокойно.

Джой. Но ты не понимаешь! Это… это такой позор!..

Дик. О! Ну, что касается всяких сплетен, то она твоя мать, как бы она ни поступила. (Грозно.) Пусть только кто-нибудь посмеет слово сказать!

Джой (проглатывая слезы). Как будто от этого мне станет легче!

Дик. А если она не любит твоего отца?

Джой. Ведь она его жена!

Дик (торопливо). Да, да, знаю. Но все же…

Джой (хватаясь за соломинку). Что?

Дик (торопливо). Конечно, я-то верю в моральные обязательства…

Они торжественно глядят друг на друга.

Лично я считаю, что брак — вещь очень серьезная.

Джой (торжественно.) Священная.

Дик. Но бывают же исключения, Джой.

Джой (постепенно забываясь в ходе спора). Какие же могут быть исключения, если брак священен?

Дик (убежденно). Но ведь нет правил без исключений.

Джой. Сюда это не может относиться. Иначе…

Дик (горячо). Но послушай, Джой. Если он оказался ошибкой, то… не знаю, как тебе, а мне это кажется просто ужасным.

Джой. Не знаю… да… если… (Внезапно.) Но ведь это моя мать!

Дик (серьезно). Конечно. Знаю. И понимаю, что тебе самой трудно видеть вещи в другом свете. (С решимостью отчаяния.) Но послушай, Джой, сейчас я тебе объясню. Если кто-нибудь кого-нибудь полюбит, то они должны принять какое-то решение. Ну вот, понимаешь, твоя мать и решила.

Джой. Это ничего не объясняет.

Дик. Ну как же нет? Нужно смотреть со стороны, будто ты тут ни при чем. Ну вот, допустим, взять нас с тобой: если бы мы любили друг друга, а нельзя было бы… Конечно (расстроенно), ты бы решила по-правильному, так, как положено, — я знаю… (Ожесточенно.) Но я клянусь, я бы решил не так, не по-правильному! (Торжествующе.) Вот почему я чувствую, что понимаю твою мать.

Джой (вытирая рукавом глаза). Какой ты милый. Дик, и какой… забавный!

Дик (осторожно обнимая ее одной рукой). Потому что я люблю тебя, Джой, вот почему! И я буду любить тебя всегда, и тебе больше никогда не будет больно. Да, буду. И каждый день, лишь взойдет солнце, ты будешь знать, что я тебя люблю! Закатится солнце — и я тебя люблю по-прежнему! И всю свою жизнь я буду любить тебя! И все, что есть хорошего на свете, все будет твоим, клянусь тебе. Вот и сегодня — такая красивая ночь! Это неспроста! Ты только посмотри!

Джой смотрит на луну, а Дик — на Джой.

Но эта ночь не такая красивая, как ты!

Джой (склонив голову). Не надо. Я… я не знаю, что будет…

Дик (придвигаясь ближе). Ты не устала стоять на коленях, Джой? Я… мне никак не обнять тебя, ты так неудобно стоишь.

Джой (всхлипнув). Ой, Дик, ты такой смешной, а мне все равно хорошо с тобой.

Дик. Знаешь что, Джой, давай будем всегда держаться друг за друга, тогда нам в жизни все будет нипочем!

Они поднимаются на ноги. Вальс еще громче.

Смотри, как много хорошего ты пропускаешь! Почему ты не танцуешь, это неправильно… Слушай, Джой, давай один круг, а?

Джой. Нет, нет!

Дик. Ну попробуй!

Он осторожно берет ее за талию; она пытается отстраниться.

Джой (прерывающимся голосом). Нет, нет!.. Ой, Дик! Завтра будет такой ужасный день.

Дик. Завтра ничто тебя не сможет обидеть, Джой! Никто и ничто не причинит тебе больше боли. Никогда!

Она смотрит на него, и постепенно выражение ее лица меняется.

Вдруг она прячет лицо у него на груди. Секунду они стоят так, залитые лунным светом, потом поворачиваются к реке и медленно скрываются из виду. Снова старый бук остается один. Звуки вальса смолкают. Раздаются голоса мисс Бук и полковника, идущих из дому. Они показываются в проеме стены. У полковника в руках полевой бинокль, через который он собирается наблюдать луну.

Xоуп. Одно удовольствие смотреть, как Молли танцует с Левером. Они отлично станцевались! Когда женщине хорошо, я это сразу вижу.

Мисс Бук. Да? Какой вы наблюдательный!

Хоуп. А луна-то какова! Посмотрим-ка ее получше. Вот взгляните, Буки, какой великолепный бинокль (подвинчивает окуляры) — лучшего во всей Англии не сыщешь, Помню, в Бирме я при помощи этого бинокля мог отличить мужчину от женщины на расстоянии двух с четвертью миль. А это дело не простое, могу вас заверить. (Наводя бинокль на луну, он попутно осматривает земные объекты, особенно вдоль берега реки. Вполголоса, но очень возбужденно.) Это что, это что? Экая негодница! Э! Да это Дик. Не быть мне живу, если она… Черт возьми! Волосы распущенные. Буки! Это Джой!