«Джоконда» Мценского уезда - [24]
Я с силой схватила Бориса за руку:
— Так ведь это убийство! Боря, миленький, его убили. Я уверена. Знаешь, как он испугался, когда узнал про отравление? И боялся он того, кто дал ему эту помаду.
— Эй, Сима, полегче! С чего ты так решила? Обычный наркоман. Они каждый день от передозировки и грязных наркотиков загибаются.
— Я чувствую, что тут не просто передозировка. Пусть твой приятель все-таки разберется как следует. Надо с друзьями Толяна, с родственниками поговорить. А вдруг выяснится, что он вовсе и не был наркоманом.
— Ну даже если и не был. Может, решил попробовать. У каждого наркомана случается первый раз.
— И сразу передозировка? Ой, нет, здесь что-то не то. — Меня аж затрясло от волнения.
— Знаешь, сыскари не любят, когда их учат, как проводить следственные действия.
— Боря, а ты аккуратненько. Ведь было же отравление, я не придумала.
— Да что ты так распереживалась? Ладно, спрошу я, спрошу, если тебя это успокоит. — Борис старался сохранить равнодушный и даже насмешливый вид, но было видно, что мои слова его задели.
Мы шли по дорожке, которая петляла среди зарослей ивняка, повторяя изгибы реки. Здесь особенно чувствовалась полная и окончательная победа весны.
Несмотря на вечернее время, солнце было еще ярким и припекало почти как летом.
Трава зеленела вовсю. Там и сям, словно стайки вылупившихся цыплят, весело желтели одуванчики и цветы мать-и-мачехи. От реки еще тянуло зимней прохладой, однако лед почти сошел. Темная высокая вода подтопила берег, но вербы, хотя и утонувшие до нижних веток, весело трясли длинными сережками. В природе был такой покой, такое благорастворение, что я на секунду забыла и о кражах, и об убийствах, и о своих подозрениях.
Тропинка круто вильнула в сторону, вывела нас на проезжую дорогу и оборвалась. Все, весенняя пастораль закончилась. Пейзане и пейзанки могут снять костюмы. Всем спасибо! За дорогой начинался город. Пусть небольшой, но, как все города, полный стрессов и опасностей. И словно его полпреды, сновали по дороге автомобили, отравляя весенний воздух бензиновой вонью. Может, и правда забыть обо всем и захлопнуть створки своего маленького мирка? Вернуться к альбомам, картинам, книгам. К мечтам и воспоминаниям. Только я знала, что уже не получится. Одним словом, «Ос-тапа понесло».
Так было всегда. В детстве я обожала страшные сказки. Чем страшней, тем интересней. А главное — в самые сладостно-жуткие минуты в душе жила твердая уверенность, что Баба-яга будет в конце концов посрамлена и добрый молодец непременно спасет царевну. Теперь у меня такой уверенности нет. Да и злодеи нынче пострашней прежних. Но остановиться, как и в детстве, не могу, пока не дочитаю сказку до конца. Хотя по-прежнему боюсь до дрожи в коленках.
Через час я уже сидела на кухне одна и разбалтывала ложкой остывший чай. Что ж, ты этого хотел, Жорж Данден! — как писал классик. Не надо было так откровенно пугаться в прошлый раз, когда Борис сделал попытку остаться. Зато теперь он даже не попытался зайти. Правда, букетик ранних ландышей благоухал в маленькой хрустальной вазе и немного скрашивал одинокий вечер. Но если конфетно-букетная стадия слишком затянется, то мужские нервы могут и не выдержать. Ну и пусть, угрюмо думала я. Однако настроение было отвратительным. Свидание, на которое втайне возлагались большие надежды, практически не состоялось. Распутывание замысловатых узелков не продвинулось ни на шаг. Соседская собака опять выла. Денег до зарплаты не хватит. Да еще в домах в порядке сумасшествия до сих пор работало паровое отопление, хотя на улице уже несколько дней было плюс девятнадцать. Невыносимая духота донимала до обморока, раскрытые окна облегчения не приносили. Вот сиди теперь одна в этой духовке, пей холодный чай и думай, что делать дальше. Чтобы успокоиться, я стала мысленно разматывать серенький, потертый от частого употребления свиток, на котором совершенно неубедительно были начертаны унылые сентенции типа: «что ни делается — все к лучшему», «не было бы счастья, да несчастье помогло», «нет худа без добра» — и тому подобные. Но сквозь невнятный лепет житейской мудрости огненными письменами сама собой высвечивалась энергичная фраза «жизнь — говно!». Именно так любила выражаться Зойка после очередного личного кораблекрушения.
Все, так нельзя! Уныние — смертный грех. Попробуем рассмотреть ситуацию еще раз. Вдруг что-то и нарисуется.
— Муся, иди сюда, поболтаем.
Кошка обнадеживающе потерлась о мою ногу. Я стала неторопливо излагать, поглаживая дымчатую шерстку. Итак, с чего все началось? В последний день выставки в музее произошла странная кража картины. Следствие по краже или зашло в тупик, или милиция решила особо не напрягаться. В самом деле, это же не убийство. Подумаешь, «подвисла» очередная кража. Они и так висят целыми гирляндами, особенно квартирные. Правоохранительные органы к таким вещам относятся философски. Во всяком случае, к нам в галерею больше никто с вопросами не приходил. Ладно, оставим эту тему и двинемся дальше. Что там у нас? Ах да! Смотрительница зала Оля выясняет отношения с неизвестным мужчиной. Через несколько дней она прямо в зале умирает, якобы от сердечной недостаточности. А на самом деле ее очень хитрым способом отравили, и яд девушке передал неожиданно возникший воздыхатель (при слове «воздыхатель» я вспомнила бритый затылок Толяна). Судя по всему, по чьей-то просьбе. Вскоре после встречи со мной Толян сам отправился к праотцам при весьма подозрительных обстоятельствах. В это же время плотник Вася идет, по словам жены, на какое-то деловое свидание, которое заканчивается для него плачевно. Вася в больнице и до сих пор без сознания. Связаны ли все эти события между собой? Или просто в нашей «картинке», как в точке «икс», случайно пересеклись несколько самостоятельных графиков? А внешне ситуация выглядит вполне безобидно и никакого ажиотажа не вызывает. Словно пожар на торфяниках: внутри уже вовсю полыхает губительный огонь, а на поверхности только легкий дымок. Да и с чего бы ему быть, ажиотажу? Обо всех странных совпадениях знают только три человека, кстати, совсем не те, кто ведет следствие. А еще кое о чем — только я одна. И обнародовать эти сведения пока не собираюсь. И как при таком раскладе поступить дальше?
В этом году случилось чудо — наш с Зойкой отпуск совпал, и подружка зазвала меня в Малые Петушки. Не Гавайи, конечно, но нам и деревенский рай вместо тропического подойдет! К тому же не заставили себя ждать приятные знакомства — до деревни меня подвез «молочный король» Подлубняк, хозяин элитного коттеджа. А вскоре я познакомилась на речке с его падчерицей Кирой, немедленно зазвавшей меня в гости. Но приятного вечера не получилось — девушке позвонили, и по обрывкам разговора я поняла, что она с кем-то ссорится, по-моему, ей даже угрожают.
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
Россия, наши дни. С началом пандемии в тихом провинциальном Шахтинске создается партия антиваксеров, которая завладевает умами горожан и успешно противостоит массовой вакцинации. Но главный редактор местной газеты Бабушкин придумывает, как переломить ситуацию, и антиваксеры стремительно начинают терять свое влияние. В ответ руководство партии решает отомстить редактору, и он погибает в ходе операции отмщения. А оказавшийся случайно в центре событий незадачливый убийца Бабушкина, безработный пьяница Олег Кузнецов, тоже должен умереть.
"Русская" является детективным рассказом из серии рассказов "Охтинское пятикнижие". Момент убийства Русской происходит в Санкт-Петербурге в 2003 году. Отчасти рассказ нацелен на сохранение памяти о некоторых событиях из жизни города.
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
Кэлтон Норт самый обыкновенный человек, который живет самой обыкновенной жизнью. Так хотел бы думать сам Кэлтон Норт. Но все сложилось так, что его жизнь совсем необычная. После несчастного случая он перестал переносить какой-либо свет, без солнцезащитных очков, и плюс ко всему стал видеть призраков, которые блуждают вокруг, и всем им от него что-то да надо. Он не играет в героя, и помогает только тем призракам, просьбы которых не угрожают его жизни, а самое главное могут принести выгоду самому Кэлтону. Одиночество, обезболивающие, призраки и постоянный поиск собственной выгоды – вот обычная жизнь Кэлтона Норта.
Накануне Нового года продавец книжного магазина Катя мечтает только об одном: пристроить щенков, которых бездомная собака родила в ее подъезде. И благодаря странному стечению обстоятельств и это, и любые другие ее желания начинают исполняться. Катя увеличивает грудь подружке и находит ей жениха-шейха, потом превращает человечество в вегетарианцев и книголюбов. Она хочет всем добра, но провоцирует все новые и новые проблемы. И едва не упускает в этом стремительном водовороте главную любовь всей своей жизни.
Конечно же, Даша Васильева не верит в привидения! Поэтому когда ее давняя знакомая Соня Адашева рассказала, что ее преследует призрак — девочка в белом платье с веночком в волосах, Даша авторитетно заключила: все, у подруги съехала крыша. Придет же такая дурь в голову! Но оказалось, что это вовсе не дурь. Через несколько дней Соня отравилась, завещав Даше позаботиться о своей приемной дочери Кате.Забирая ее из родного дома, Даша собственными глазами увидела девочку в белом с венком на голове. И даже отхватила трофей — ее сумку!Зачем фантому ридикюльчик?! Значит, Соню кто-то напугал до смерти — вот она и покончила с собой.
В доме Даши Васильевой жуткий переполох — умирают гости и соседи, бесследно исчезают друзья. Каким образом эти события связаны с загадочным обществом «Ведьмы Подмосковья»? Но оказывается, именно Даша главная колдунья и есть, да еще вкупе с собственным мужем, тоже, как выясняется, специалистом по черной магии. Правда, сама Даша и профессор Маневин об этом, как говорится. ни сном ни духом. А история-то началась много лет назад, во время тогда еще мало известного в России праздника Хеллоуин. Трое бывших студентов отправились на праздничную тусовку в маскарадных костюмах, и вот что получилось…
Веселое празднование Нового года внезапно завершается трагедией. При странных обстоятельствах умирает хозяйка дома. Родственники погибшей спешат замять преступление. Тогда подруга убитой Даша Васильева затевает собственное расследование. Одна за другой отпадают версии. Так кто же преступник? Свекровь? Муж? Лучшие друзья? Или непонятно откуда появившаяся сестра? Единственное, в чем твердо уверена Даша, – убийца где-то рядом.
Иван Подушкин вовсе не собирался ввязываться в очередное расследование! Он просто подвез домой милую пожилую даму по имени Стефания – она упала, сломав каблук, прямо рядом с его машиной. И, словно по закону подлости, обнаружил на ее уютной кухне… труп неизвестной женщины! Лучший друг Ивана, следователь полиции Макс Воронов, просто выпал в осадок при виде найденных в сумке погибшей вещей – шприц, нож и бордовый платок! Это же «орудия труда» маньяка, упущенного Максом на заре своей карьеры! Теперь уж Воронов расстарается, но узнает, связан ли маньяк и его жертвы с семьей Стефании.