Джокер старого сыскаря - [10]

– Э-э, Глеб, сейчас рок уже не тот, что был в наше время. Мягче он стал, покладистее. Скандализма в нём мало, искристости, динамики, если хочешь. Разве не так? Ты же сам будущий рок-музыкант… Впрочем, а есть ли у рока будущее?

– Ну вы даёте, Сергей Михайлович! Конечно, есть! Разве нынешняя Россия чем-то отличается от вашего Совка? Я имею в виду здоровье общества, его положение на фоне безнаказанно жирующих нуворишей. Социальный конфликт налицо, значит, и петь нам есть о чём. Рок будет жить до тех пор, пока не вскроется этот конфликтный нарыв. Вы посмотрите, сколько у нас в стране рок-групп и в столицах, и в провинции. Конечно, о них мало кто знает, их не раскручивают как попсарей. А ведь только в нашем городе пять групп! И мы не хотим быть быдлом, частью безмолвного, забитого стада. И не будем!

Шведов, не ожидавший от Глеба такой напористости, молча встретился взглядом с удовлетворённо улыбающимся Павлом Николаевичем. По теме социальной подпитки, вдохновляющей рокеров, в душе он был полностью на стороне Кузнецова-младшего. Но с некоторых пор его смущала насколько интересная, настолько и спорная позиция болгарского священника Божидара Главева, бывшего известного рок-музыканта. В одном из своих интервью, на которое Шведов натолкнулся в совершенно случайно попавшемся ему журнале, отец Божидар заявил, что рок лишь вскрывает существующие проблемы, но не предлагает их решения.

– Всё правильно ты говоришь, Глеб, только не пыли. Один умный человек, кстати, бывший крутой рокер, считает, что рок совершенно недостаточен для полноценного развития современного человека, он не даёт того, что ты ищешь, не выводит на путь к Истине.

Павел Николаевич удивлённо посмотрел на друга, ничего не понимая.

– А-а, это вы где-то начитались попа-болгарина. Знаю, знаю такого… Главев, кажется, его фамилия. Он в Интере на многих форумах споры затевает. Между прочим, этот самый Божидар от рока не открещивается напрочь, хотя всякой ерунды в его адрес наговаривает достаточно. Ну, это его проблемы. – Глеб возбуждённо взъерошил волосы обеими руками и сел в кресло напротив Шведова. – Согласен, ваш рок был жёстче, прямолинейнее. Но ведь рок – это всего лишь музыкальный стиль, образованный семью звуками, как и любая другая мелодия. А извлекают-то звуки люди, они же и собирают их в аккорды, задают им силу, громкость… Меняются люди – меняется музыка. И что ни говорите, Сергей Михайлович, а в отличие от попсы рок даже сегодня будоражит, заставляет постоянно чувствовать неудовлетворённость собой, окружающим нас беспределом, искать выход из него. Может быть, как раз с помощью той самой Истины, о которой вы здесь рассуждаете. Это я по себе знаю…

– Ну, а со своей Истиной ты определился, ты её видишь? – Шведов, закинув ногу на ногу, сцепил в замок на коленке руки и приготовился к продолжению увлекательных рассуждений о роке и его значении в поиске Истины, так неожиданно спровоцированных старым газетным материалом.

– Конечно! Моя Истина – Танюха! – Глеб рывком поднялся из кресла, лукаво ухмыльнулся и, заложив руки в задние карманы джинсовых брюк, вразвалочку вернулся в свою комнату, плотно закрыв за собой дверь.

– Вот оболтус, никакой серьёзности, – для пущей важности проворчал Павел Николаевич, взглянув на Шведова.

– Какую тебе серьёзность надо, старик? Любят они друг друга – и слава Богу! По-моему, это очень даже серьёзно. Во всяком случае, со стороны Татьяны.

– Глеб тоже не вертопрах, ты его знаешь. А Танюшка, наверное, и есть его первый шаг к Истине. Как ты думаешь?

– А что их обоих ведёт к ней? – вопросом на вопрос ответил Шведов. – Музыка, Паша, музыка. Рок! Недаром Глеб за него горой стоит. Ведь надо же: «…мы не хотим быть быдлом, частью безмолвного забитого стада. И не будем!» Молодец парень! И ведь добавить-то больше нечего…

– Честно сказать, Серж, я не замечал, чтобы и твоя дочь увлекалась роком.

– Удивил! Кого ты вообще замечаешь, сутками просиживая в своей мастерской? Ты скоро и меня-то замечать не будешь. Татьяна не отпетый фан, конечно, но разбирается в роке неплохо. Так у меня и Лора не кричит, что жить не может без рока. Однако обе они, когда есть свободное время, с удовольствием слушают и рокерскую классику, и современные группы. Разумеется, не всё подряд, но Шевчука с Кинчевым, Гребенщикова, Цоя обожают, как и я, между прочим. Ещё Диму Ревякина не стыдно послушать, Толю Вишнякова… Так что, мы форму не теряем, старик. Глеб тому свидетель.

– Ладно, ладно… С вами мне всё ясно, я сейчас о другом. Ведь если подумать, то по Своей мудрости Господь всё-таки оставил людям после Вавилонского столпотворения один язык, понятный всем.

– Язык музыки, ты хочешь сказать?

– Именно! Хотя и всем понятным языком можно по-разному говорить об одних и тех же вещах. Глеб здесь совершенно прав. Рок – он заставляет думать, почему ты именно в этой тусовке, с этими людьми, а не с какими-то другими. Не помню, где Юра Шевчук сказал, что попсу волнует проблема «спать или не спать», а рокеров «быть или не быть». Вот, Серж, и выбирай, по чьему совету искать свою Истину, по какой дороге двигаться к ней.