Джокер - [11]

— Черт побери! — выдохнул Каммингс. — Как же тогда его можно назвать филовирусом? — спросил он громко, стараясь перекрыть гул голосов, вновь заполнивших помещение.

— По данным электронной микроскопии, вирус принадлежит к классу филовирусов, поскольку образует ветвящиеся нити длиной до четырнадцати тысяч нанометров. Другими словами, он выглядит как филовирус и вызывает геморрагическую лихорадку, подобную — если не сказать, идентичную — лихорадке Эбола. У больных появляется высокая температура, спазмы в желудке и рвота, а также профузные кровотечения практически отовсюду.

— Тогда почему вы говорите, что это не Эбола?

— Все четыре подтипа вируса Эбола, которые мы знаем и которые были описаны ранее, имеют диаметр, равный восьмидесяти нанометрам. Диаметр нового вируса составляет сто двадцать нанометров.

— Это может быть новый подтип, — предположил Каммингс.

— Такое возможно, — признал Фелпс, пожав плечами, — но мы так не считаем. Мы исследовали нуклеиновую кислоту этого вируса — именно это заняло так много времени — и обнаружили существенные отличия. Вот почему мы заявляем, что это новый вирус.

— Только этого нам не хватало, — прошептал Каммингс на ухо Стивену. — Очередной чертов африканский вирус!

— Есть какие-нибудь предположения по поводу источника? — спросили из зала.

— Никаких, — ответил Фелпс. — Но, если говорить начистоту, мы до сих пор не имеем представления по поводу источника лихорадки Эбола, а эту болезнь мы изучаем уже более тридцати лет. Природный резервуар этого заболевания и по сей день является такой же загадкой, как и во времена, когда эта болезнь была открыта.

— Будет ли справедливым сказать, что этот новый вирус не такой активный, как вирус Эбола, учитывая то, что его удалось так быстро остановить? Я помню, как люди умирали словно бабочки во время вспышек лихорадки Эбола в Заире несколько лет назад.

— Нет, это совершенно ошибочное впечатление, — ответил Фелпс. — И я хочу особо подчеркнуть это. Инцидент в Хитроу был остановлен с видимой легкостью благодаря профессионализму всех участников. Во время вспышки в Африке, которую вы имеете в виду, все было гораздо хуже, чем на самом деле могло быть, вследствие низкого уровня медицины в местных больницах и недостаточной информированности персонала о путях распространения заболевания. Использование одного шприца для нескольких пациентов было обычной практикой в то время и до сих пор остается во многих больницах Африки. Вы может сами домыслить, что происходит, когда в такой среде появляется больной лихорадкой Эбола, — болезнь распространяется быстрее, чем плохие новости. Другим фактором распространения вспышки в Заире являлся медсестринский уход. В африканских больницах базовый уход за больным ложится на плечи членов семьи. От них, разумеется, не следует ожидать соблюдения правил антисептики, поэтому они контактируют с зараженными выделениями больного и сами заболевают. Вот почему вспышки в Африке заставляли предположить, что вирус переносится по воздуху и распространяется как пожар.

— Можем ли мы быть полностью уверены, что инцидент в Хитроу не станет началом большой эпидемии? — спросил женский голос.

— Абсолютно. Хэмфри Барклай был источником эпидемии, если вам угодно так ее называть. Остальные заразились путем контакта с выделениями его организма. Барклай и остальные погибшие были кремированы, так что мы полностью уверены, что вирус умер вместе с ними.

— А как насчет остальных пассажиров? — спросил мужчина, представившийся профессором вирусологии из Лондонской школы гигиены и тропической медицины.

— Что вас интересует?

— Нет ли вероятности, что они могут быть носителями?

— Нет. Инкубационный период заболевания длится от четырех до десяти дней. Это время уже прошло, и все до сих пор здоровы.

— От четырех до десяти дней — это для лихорадки Эбола, — возразил профессор.

— Справедливое замечание, — согласился Фелпс. — Конечно, существует вероятность, что новый вирус может иметь более длительный инкубационный период, чем вирус Эбола, но это маловероятно, если судить по малому промежутку времени, через который заболели стюардесса и остальные контактировавшие с Барклаем.

— Но у них был прямой контакт с Барклаем, — не унимался профессор, явно не желая закрывать тему.

— На что вы намекаете, профессор? — спросил Фелпс с легким раздражением в голосе.

— Просто на то, что некоторые другие пассажиры могли получить меньшую начальную дозу вируса, и следовательно, могут заболеть позже.

— Что вы имеете в виду?

— При кашле или насморке Барклай мог выделять крохотные капли жидкости, которые, в сущности, могут расцениваться как выделения организма.

— Я понимаю, о чем говорите, профессор, и мы обсуждали этот аспект, но выжившая стюардесса сообщила нам, что у Барклая не наблюдалось признаков кашля или насморка во время нахождения на борту самолета, хотя у него была однократная рвота.

Ответное скептическое молчание профессора было красноречивее слов.

У Фелпса заметно задергался левый глаз.

— Словом, на настоящий момент все остальные пассажиры совершенно здоровы, — подытожил он, надеясь положить конец этому неприятному диалогу.