Джим Хокинс и проклятие Острова Сокровищ - [105]

– Зато я знаю! – вскричал он.

Естественно, ведь дядюшке повезло провести с Грейс гораздо больше времени, чем мне.

– И что же вам известно, дядя?

– Джим, даме всегда легче откровенно говорить с адвокатом.

– Тогда можете ли вы сказать мне, как это она… Как это такой человек… Тейт… – У меня вырвался вопрос, больше всего меня терзавший. – Дядюшка, вот что не дает мне покоя! Я не могу в это поверить! Что у нее – ребенок от него?! Боже мой!

Он положил руку мне на плечо.

– Да нет, Джим. Все совсем не так. Это все гораздо проще и человечней. Пусть тут все поостынет, и через пару дней я расскажу тебе то, что сам слышал.

Когда, со временем, он мне об этом поведал, мои сомнения утихли.

Сейчас я передам вам рассказ моего дядюшки, то есть то, что поведала ему Грейс Ричардсон. Этот рассказ дал ответ не на все мои вопросы. Например, ни мне, ни дядюшке до сих пор неизвестно, откуда Грейс узнала, что Тейт еще жив. Или – как она услышала об этом за год до того, как явилась ко мне. Или, наконец, как она меня разыскала. Придется мне жить, так и не найдя ответа на эти вопросы.

Но я знаю, как и вы теперь узнаете, главный мотив ее действий. Я, наконец, понимаю, какой огонь воодушевил столь необычайное, полное тревог и неудобств да и просто опасное приключение.

Тейт не был отцом Луи. Как это сообщение успокоило мою душу! Ибо я придерживаюсь примитивного взгляда на потомство и верю в то, что передается по крови. По правде говоря, никто меня не заставлял думать, что Тейт – отец Луи: я, Джим Хокинс, никогда не нуждался ни в чьей помощи, чтобы прийти к ложному выводу. Но Тейт знал, кто был отцом мальчика. Случилось вот что.

Старый герцог Бервикский, родственник Молтби, но гораздо более богатый, чем семья этого последнего, имел двоих сыновей. Одного звали Луи, другого – младшего – Уильям. Луи был натурой деликатной, а Уильям – тот, что погиб на нашей дороге, – отличался отменным здоровьем и воинственностью (в чем я имел случай убедиться). В шестнадцать лет Грейс – родом из хорошей, но не весьма богатой и знатной семьи (Ричардсоны владели землями в Шотландии, однако не были аристократами) – влюбилась в старшего брата, а он в нее. Джозеф Тейт был кучером Луи, и только Тейт знал о свиданиях влюбленных – он их возил друг к другу.

Когда Грейс поняла, что должна родить ребенка, она сказала об этом Луи, а он, человек неискушенный, доверился младшему брату. Дядюшка Амброуз, опытный юрист, все это ясно понял и объяснил мне.

– Уильям, младший брат, которого ты встретил на дороге, всегда рассчитывал, что его брат, слабый здоровьем, умрет, а в этом случае наследником станет он сам. Джим, ему необходимо было это наследство. У него имелись огромные – невероятные! – карточные долги, да и вообще он всегда находился во власти дорогостоящих пристрастий. Однако, хотя Уильяма и встревожила новость об интересном положении Грейс, у него – как он сам, я уверен, выразился бы – оставалась еще пара-тройка карт, на которые можно поставить.

Эта наша беседа, столь многое мне открывшая, происходила как-то после ужина, на палубе «Испаньолы», в тиши и благоухании вечера, сменившего знойный день. К этому времени все снова стало спокойно, и мы мирно шли под парусами.

– Если бы ребенок оказался женского пола, Уильям все равно вступил бы в права наследования, случись его старшему брату умереть. Но старший – Луи – тайно женился на Грейс, а затем родился ребенок – сын, названный тоже Луи. Этот брак создал новую преемственность – от Луи-отца к законнорожденному Луи-сыну. Свидетелем этого брака, узаконившего рождение, стал – как ты можешь догадаться – Джозеф Тейт. Старому герцогу Бервикскому и его жене пока еще не сообщили о Грейс, о браке, о ребенке – вообще ни о чем таком. Их встреча должна была состояться через несколько дней после рождения мальчика. Однако тебе нетрудно вообразить, что теперь самые большие надежды Уильяма рассыпались в прах. Новорожденный не был женского пола, следовательно, Уильям не мог получить наследство. А хуже всего то, что наследник оказался вполне законным.

– Дядя, это все – дела адвокатские. А я просто хочу понять, зачем мы отправились в Южные моря…

Дядюшка Амброуз улыбнулся.

– Имей терпение, Джим. Вот так и выслушивают секреты. Терпение. Через двое суток после рождения ребенка Луи-отец был убит своим младшим братом, Уильямом, которому помогал Молтби. Тейт был свидетелем убийства и увез оттуда Грейс и младенца. Позднее она не раз пыталась добраться до старого герцога и его жены, но Уильям, этот гнусный младший сын, с новообретенной заботливостью создал вокруг своих родителей самый настоящий гарнизон. Грейс испробовала все; но ведь ей нужно было соблюдать осторожность, чтобы не выдать Уильяму, где она находится, откуда пытается передать свои послания. Она понимала – Уильям убьет ее и маленького Луи. Полагаю, что вскоре – хотя она мне этого не говорила – отчаяние овладело ею. Ее отец пытался помочь, но так и не смог побеседовать с герцогом наедине. А Уильям угрожал мистеру Ричардсону, что убьет его. Во всяком случае, так думает Грейс.

Понимать оставшуюся часть истории мне было легче.