Джеймс Поттер и проклятие Привратника - [35]

– Интересно, – протянул Малфой. – И весьма странно. Я ожидал, что мы будем жарить зефир у камина и распевать веселые песенки до полуночи. Может, кто–нибудь покажет мне, где спальни.

– Ой, – Грэхем ткнул пальцем через плечо. – Вверх по лестнице, Малфой. Мы оставим тебе зефира.

Джеймс наблюдал, как Скорпиус поднял свою сумку и медленно двинулся через комнату, фланируя между многочисленными замолчавшими учениками. Хьюго Полсон, огромный семикурсник, удобно устроился в кресле с высокой спинкой, вытянув перед собой ноги и тем самым преграждая Скорпиусу путь. Мальчик остановился, ожидая, пока Хьюго подвинется. Тот сделал вид, будто только что заметил Малфоя. Он ухмыльнулся и убрал ноги. Скорпиус закатил глаза и продолжил движение.

Джеймс знал, что он должен предупредить Скорпиуса, но почему–то не мог заставить себя это сделать. Остальные гриффиндорцы следили горящими глазами, как бледный мальчик, оглянувшись через плечо, направляется вверх по лестнице.

Он успел сделать всего четыре шага, когда сработала тревога. Лестница моментально превратилась в гладкую каменную горку. Скорпиус попытался удержать равновесие на скользкой поверхности, но это было бесполезно. Он соскользнул вниз, обратно в общую гостиную, и рухнул на пол. Последовал взрыв хохота. Хьюго вскочил с кресла, подвывая от смеха, затем схватил Скорпиуса за руку, помогая подняться на ноги.

– Спальные комнаты для девочек постарше. Нам, наверно, стоило намекнуть об этом, верно? Это все просто шутка, Малфой, – объявил Хьюго, хлопнув мальчика по спине. – Нам ведь нужно было как–то посвятить тебя?

Скорпиус подобрал свой ранец, бросив на Грэхема взгляд, полный холодной ярости. Не говоря ни слова, он зашагал обратно через всю комнату к противоположной лестнице.

– Это было нечестно с вашей стороны, – мягко заметила Роуз, когда Скорпиус исчез из виду.

– Честно говоря, он принял это лучше, чем я ожидал, – прокомментировал Ной. – Зная его род, я думал, что он начнет разбрасываться Авадой Кедаврой во все стороны.

– Кто знает, может, он сейчас в спальне накладывает Круциатус на пауков, – ответил Грэхем.

– Все, хватит, – произнесла Петра. – Он не хуже нас. Если Шляпа отправила его на Гриффиндор, тому должна быть веская причина. Дайте ему шанс доказать, что решение было правильным.

– Это была просто шутка, Петра, – пробормотал Грэхем. – В прошлом году Хьюго устраивал мне розыгрыши и похуже как минимум раз в неделю.

Гул голосов постепенно наполнил комнату. Дэмьен и Сабрина вернулись к своему непонятному занятию и приглушенному разговору. Роуз наклонилась к Джеймсу.

– Как ты думаешь, Петра права? – тихо спросила она. – Думаешь, он действительно принадлежит к Гриффиндору?

Джеймс вспомнил прошлый год, когда Ральф поступил в Слизерин. Джеймс был уверен, что это ошибка. Теперь, зная больше о Ральфе, он решил, что Шляпе, в конце концов, виднее.

– Хагрид говорит, Распределяющая Шляпа знает, что делает. Я имею в виду, ее нельзя обмануть, ведь так? – ответил он Роуз.

Роуз, казалось, не была убеждена. 

– Кто–то обманул Кубок Огня еще во времена наших родителей. Все возможно.

– Но с чего бы ему хотеть попасть в Гриффиндор?

Роуз пожала плечами.

– Я надеюсь, что он окажется нормальным. Потому что если нет, все может пойти наперекосяк. Особенно после этой ночи.

– О чем ты? – подозрительно спросил Джеймс.

Роуз проигнорировала его слова.

– Почему ты не пойдешь наверх и не проследишь за ним?

– Да ну тебя, Роуз! Сначала кузина Люси заставила меня пообещать, что я буду следить за Альбусом, теперь еще и ты хочешь, чтобы я был нянькой для Скорпиуса–черт–его–побери–Малфоя?

– Просто сделай это, Джеймс. Уверена, к твоему возвращению Дэмьен и Сабрина закончат, и мы будем готовы выступать.

– Мда, – сказал Джеймс, поднимаясь на ноги. – Никогда бы не подумал, что ты западаешь на плохих парней.

– Я на него не запала, – нахмурилась она. – Просто убедись, что у него найдется занятие, тебе сложно что ли?

Джеймс выругался про себя и пересек комнату, направляясь к лестнице, ведущей в спальню мальчиков.

– Это Джеймс. Не надо меня оглушать или еще чего, – громко сказал он, поднимаясь по лестнице. К своему удивлению, он нашел Скорпиуса в комнате второкурсников. – Эй! Это моя кровать!

Джеймс остановился на верхней ступени. Скорпиус сдвинул чемодан Джеймса и положил свой на кровать. Он пренебрежительно поднял глаза, распаковывая вещи.

– Правда? – Скорпиус не торопился ответить. – На ней есть твое имя?

– Вообще–то, да, черт возьми, – воскликнул Джеймс. – Я вырезал его прямо здесь, на спинке кровати, под твоим мерзким бледным носом.

– Где? – щурясь, Скорпиус разглядывал спинку. Он достал из кармана палочку и лениво взмахнул ею. Фиолетовая вспышка озарила изголовье, а когда она исчезла, пропало и имя Джеймса, погребенное под уродливой черной меткой. – Не вижу ничего. Наверное, ты перепутал.

Скорпиус огляделся и еще раз взмахнул палочкой, вызвав новую вспышку фиолетового света.

– Вот, – он повернулся к своему чемодану. – Теперь твое имя написано на той кровати. Доволен?

Джеймс шагнул к кровати, стоявшей у противоположной стены. Вдоль изголовья тянулись светящиеся фиолетовые буквы. Выведенные готическим шрифтом, они гласили: «ПЛАКСИВЫЙ УБЛЮДОК ПОТТЕР».