Джеймс Хеллборн - Разрушитель Миров - [7]

— Форт-Элизабет считается? — неловко улыбнулся Джеймс. — На материке — никогда.

— Неважно, — отмахнулся Лашманов. — Конечно, считается! Еще как считается! Ну, еще раз, за встречу!

Это была прекрасная легенда. Полковник Горлинский мог бы гордиться своим учеником! А субедару Брейвену теперь можно спокойно объяснить, почему это викинг из белголландской военной касты вдруг стал православным ортодоксом: «Так мама настояла, а отец не возражал».

Просто чудесная легенда! А эти русские такие сентиментальные, констатировал Джеймс Хеллборн минут двадцать спустя, когда они беседовали о всякой всячине, как будто сотню лет знакомые друзья. Теперь, если дойдет до дела, у одного из них может рука дрогнуть… или прицельный глазик заслезиться… ХА-ХА-ХА!

Коварный альбионец был невероятно доволен собой. И никто не мог испортить ему настроение. Даже мерзкий голос в другом углу комнаты, заявивший по-немецки с нижнесаксонским акцентом:

— Здесь столько месяцев не было живых женщин, что даже эта желтая обезьяна за бабу сойдет. Ха-ха-ха! А что? Две сиськи, три дырки… Или пять? Ха-ха-ха!

Хеллборн медленно повернулся на звук голоса. Бросил взгляды по сторонам. Нет, Мэгги здесь не было, иначе бы мерзавец не посмел так распускать язык. Джеймс оторвался от стула и решительно зашагал в том самом направлении. Новые товарищи не успели его удержать, поэтому поспешили последовать за ним.

Не только испанским и русским офицерам пришлось внезапно покинуть родину после очередной революции. Были и другие. Как этот, громкоголосый. Как его? Обер-лейтенант Фриц Канонфуттер.

— Вы не могли бы придержать язык, когда говорите о даме, которая, к тому же, является высокопоставленным союзным офицером? — поинтересовался Хеллборн, нависнув над бывшим кайзерастом.

— А то что? — поинтересовался обер-лейтенант, поднимаясь на ноги и в свою очередь нависая над Хеллборном. Он был примерно на голову выше альбионца, и на полторы головы шире в плечах.

— А то я сделаю тебе больно, — пообещал Хеллборн.

— А может не стоит… — попытался вклиниться между ними давешний испанец Карлос.

«Какая нелепая ситуация», — загрустил Джеймс.

— Ха-ха-ха! — внезапно расхототался немец и хлопнул Хеллборна по плечу. — Мне нравится этот парень! Садись с нами, я тебя угощаю!

«Точно, и такая предсказуемая».

— Здесь выпивка бесплатная, — вспомнил Джеймс. — И все равно нет ничего крепче виноградного сока.

Обер-лейтенант расхохотался в два раза громче.

— Нет, мне определенно нравится этот парень!

«А ведь он играет, — внезапно понял Хеллборн. — Притворяется. А его неведомый сценарист не стал напрягать фантазию и привлек на службу штампы и стереотипы. Якобы тупой громила, восхищенный храбрым малышом… ну и так далее. Зачем? Почему? Черт с ним, почему бы не подыграть? В ближайшие минуты заняться все равно нечем…»

И вот уже все наличные столы были сдвинуты в более-менее правильный круг а-ля столовая короля Артура, и тосты загремели с новой силой, и разговоры приняли совсем возвышенный характер.

— …но что мне нравится в вас, в виксах, это как вы расправились со своими красными мятежниками! — восклицал Канонфуттер.

— О, да, — оживился Хеллборн, — я тогда еще был совсем зеленым курсантом, но успел принять в этом участие! Как сейчас помню, нас подняли по тревоге… «Открывайте огонь!» «Капитан, но на мачте красный флаг!» «Конечно, идиот! Но это не наш красный флаг! Там нет «И.Х.С.» и полумесяца, а только коммунячие Крест и Молот! Утопите мерзавцев!!!» И мы их утопили! Дьявол, это была славная битва!

Настолько славная, что беллголландцы даже сняли про это цветной фильм. И англичане тоже. И даже русские, но только черно-белый — «Броненосец «Восемнадцать Провинций». И акценты расставили по-другому. Джеймс все эти фильмы посмотрел. Это если не считать тщательного изучения мемуаров и документов. Ведь ему надо было играть роль!

— А вот у нас не получилось, — погрустнел обер-лейтенант.

— Зато получилось у Антанты, — заметил Лашманов. — Иногда я жалею, что у фабриканцев не хватило сил добраться до Петрограда. Хотя и грех это. Сами не смогли разобраться, чего тогда на чужаков надеяться…

— Тогда все очень устали от войны, — заметил Хеллборн.

— Кроме апсаков и белголландцев, — парировал Новосельцев. — Всю войну размахивали нейтралитетом, явились под занавес на все готовенькое…

— Да, мы — морские шакалы, океанские гиены! — охотно подхватил Джеймс, и подобная самокритика сумела погасить потенциальный конфликт в зародыше. И остаток вечера прошел в теплой и дружественной обстановке. Но совершенно нерабочей.

* * * * *

На следующий день Брейвен познакомил Хеллборна с самим губернатором острова и обещанным «скучающим этнологом».

— Разрешите представить, герр Рузвельт, это генерал-заминдар Джавахарлал Неру. И профессор Гаверал Роканнон.

И тот, и другой не были сикхами, а обычными индусами. Ничего странного, ведь сикхи составляют едва 20 процентов от всех граждан халистанской империи. Тот же картирмейстер Джахангир-Хан — мусульманин. Про европейцев и говорить нечего — а ведь это не только офицеры-наемники, но и достаточно влиятельная община промышлеников, финансистов и судовладельцев.