Джей-Под - [38]
Часть вторая — ВЕЛИКОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ СТИВА
Четыре месяца спустя
В лесу возле озера Бантцен был обнаружен «фольксваген-туарег», принадлежащий пропавшему без вести жителю Ванкувера Стивену Лефковицу. Королевская канадская конная полиция не имеет предположений относительно местонахождения Лефковица, хотя подозревает, что совершено убийство. Всех, кто владеет информацией, связанной с исчезновением этого человека, настоятельно просят связаться с местным отделением полиции.
Газета «Кенейдиан Пресс»
У нас трагедия: Стив пропал. Несколько дней он не показывался в офисе, а потом в газетах написали, что у озера в долине Фрейзер обнаружили его «туарег» с распахнутой дверью. Мы решили, что Стив погиб, и немного раскаялись, что все эти месяцы желали ему смерти. Да, дела с «Скейтборд-Икс» шли все хуже и хуже, а Стив делал вид, будто виноваты все кругом, кроме него — но, Господи, на самом деле он хороший!
В тот день, когда полиция нашла машину Стива, мы тосковали на очередном собрании. Оказалось, что компания все это время проводила маркетинговые исследования и решила, что идея черепахи Джеффа не годится. Сегодня это нам и сообщили.
Расскажу вам свою теорию о собраниях и жизни вообще. Нельзя подделать три вещи: эрекцию, компетентность и творческое мышление. Вот почему собрания все портят: людям, лишенным творческого мышления, приходится играть несвойственную роль. Чем больше усилий они тратят на то, чтобы скрыть свою неспособность, тем отвратительнее становится собрание. Одна из самых распространенных тактик фальшивой креативности — когда кто-нибудь складывает руки в молитвенную позу и кивает: «Хм-м-м-м… Интересно!» В крайнем случае добавляет: «Мы с тобой это обязательно обсудим». Больше не говорится ничего.
Иногда нетворческие люди, проводя собрание, говорят: «У кого есть соображения по поводу идеи Итана?» Молчание, которое воцаряется после этих слов, даже хорошую идею выставит идиотской.
Или скажут: «Отличная идея, и все-таки давайте сосредоточимся на первоочередных задачах».
Многие думают, что лучшее решение проблемы — забежать в зал и забросать подчиненных всякими идеями, чтобы расшевелить их. Тогда нетворческие сотрудники просто вынуждены строить более сложные стратегии для того, чтобы скрыть свой недостаток креативности. Вы думаете, что раздаете отличные идеи, а на самом деле плодите страх и зависть.
Пожалуй, самые лучшие собрания — когда ни у кого нет никаких соображений. Люди тупо сидят и смотрят в блокноты, а потом, выдержав время в рамках приличий, расходятся. Все довольны, потому что их ни к чему не принуждали и не позорили перед другими.
Эта теория не делает собрания менее противными, но по крайней мере теперь понятно, почему они такие противные.
Если вы сглупили и высказали неплохую идею на собрании, можете с ней распрощаться. Впрочем, интересно понаблюдать, как засуетятся коллеги: то ли связать свое имя с вашей идеей, то ли обождать… Они забросают вас целым ворохом бессмысленных писем, на всякий случай.
Привет, Итан! Славную идейку ты подбросил Гленну! Разбить системные блоки, взявшись за руки всей командой… Почему бы нет? Может, как-нибудь соберемся, обсудим. А Шейла передала тебе карточки для апгрейда, как я просил?
Вышеуказанное письмо 1) почти не потребовало затрат энергии; 2) поддержало связь с вами и вашей идеей и 3) создало иллюзию дружеского и теплого отношения.
После того как в моем мозгу сформулировалась эта теория, Бри посмотрела на меня и сказала:
— Итан, у тебя лицо другое. Ты под кайфом?
— Moi*? Отнюдь.
— Врешь! Ты такой спокойный-преспокойный. Сейчас это невозможно. В чем дело?
— Ты о чем вообще?
Бри отправила эсэмэску Ковбою:
«Итан стал какой-то очень спокойный. Ты дал ему сиропа?» «Нет. Я завязал. А он правда подозрительно спокойный». Весело было смотреть, как они ежатся!
* Я (фр.)
Как бы меня ни успокаивала новая теория, я все-таки ретировался с собрания на час раньше. Внутри меня что-то зазудело, словно под череп прибежали муравьи собирать крошки — и муравьи эти становились все больше и злее.
Кейтлин говорит, что я клаустрофоб, но она ошибается. Я люблю лифты и маленькие автомобили. Зато терпеть не могу нефильтрованные социальные контакты, как на вечеринках и собраниях, когда любой может заговорить с тобой просто потому, что находится рядом. Мы обсудили это с Кейтлин после собрания.
— Итан, мне кажется, у тебя слабая форма аутизма.
— Что?
— Согласись, половина наших коллег слегка аутичны: они плохо умеют общаться, любят повторяющиеся столбики цифр, носят странную одежду, страдают от паранойи и думают, что их постоянно кто-то осуждает и оценивает. Аутисты обычно не любят, когда их трогают.
— Тогда как ты объяснишь нашу личную жизнь?
— Хорошее дополнение. Добавим: аутисты не любят, когда их трогают незнакомые. И еще, Итан: ты слишком много играешь в «Manhunt», самую кровавую игру всех времен и народов. Это значит, ты отстраняешься от человечества.
— Игроки в «Resident Evil»: Сенат не одобряет ваших действий. Или игроки в «Suffering».
— Итан, твоя игра напоминает мне, как в японском ресторане из туши вырезают бифштекс.
— Это же ненастоящая кровь!
«Мы живем незаметной жизнью на периферии; мы стали маргиналами – и существует масса вещей, в которых мы решили не участвовать. Мы хотели тишины – и обрели эту тишину. Мы приехали сюда, покрытые ранами и болячками, с кишками, закрученными в узлы, и уже думали, что когда-нибудь нам удастся опорожнить кишечник. Наши организмы, пропитанные запахом копировальных машин, детского крема и гербовой бумаги, взбунтовались из-за бесконечного стресса, рожденного бессмысленной работой, которую мы выполняли неохотно и за которую нас никто не благодарил.
Первый роман Коупленда, которому удалось превзойти успех двух его легендарных произведений — «Поколения Х» и «Рабов Майкрософта»! Книга, в которой культовый писатель ломает все представления о своем «стиле и почерке» — и дерзко врывается на новую территорию! Как? Красиво!!! «Фирменный коуплендовский юмор, помноженный на весьма необычный сюжет... оригинально и весело!» Village Voice «Невероятный коктейль из насилия, юмора, фантасмагории и пародийной мистики, который буквально валит читателя под стол!» San Francisco Chronicle«Возможно, первая из великих книг третьего тысячелетия!» Kirkus Reviews«Зло, трогательно, умно… и невероятно смешно!» Tribune.
Дебютный роман Дугласа Коупленда, выросший из редакционного задания ванкуверского издательства – но в итоге вместо документального исследования получилось произведение, ставшее одним из самых культовых произведений ХХ века. Роман о маргиналах, покидающих свои уютные дома и обустроенные офисы, чтобы начать новую жизнь, наполненную неизведанными ощущениями и свежими эмоциями.
Новый роман от легендарного автора двух «летописей времен» — «Поколения X» начала девяностых и «Рабов „Майкрософта“ — конца девяностых. Какими станут для него двухтысячные?…
Новый роман культового писателя Дугласа Коупленда.Черный юмор, тонкая ирония, поразительная смесь реального и фантастического.
«Компьютерные» мальчики и девочки. Зануды-«яппи», внезапно решившие покинуть безопасность «родной корпорации» и стать свободными. Но… что такое свобода? Есть ли она вообще? Есть ли она для «рабов „Майкрософта“»?Новая «исповедь поколения» от автора легендарного «Generation Икс». Книга, о которой критики писали: «Эта книга — гимн всем навязчивым песням, телепрограммам, торговым маркам и заголовкам, которые вторгаются в нашу внутреннюю жизнь… Роман этот — больше, чем просто исследование компьютерщиков и компьютерщины».
«Представьте себе, что Вселенную можно разрушить всего одной пулей, если выстрелить в нужное место. «Шаманский космос» — книга маленькая, обольстительная и беспощадная, как злобный карлик в сияющем красном пальтишке. Айлетт пишет прозу, которая соответствует наркотикам класса А и безжалостно сжимает две тысячи лет дуалистического мышления во флюоресцирующий коктейль циничной авантюры. В «Шаманском космосе» все объясняется: зачем мы здесь, для чего это все, и почему нам следует это прикончить как можно скорее.
Высокий молодой человек в очках шел по вагону и рекламировал свою книжку: — Я начинающий автор, только что свой первый роман опубликовал, «История в стиле хип-хоп». Вот, посмотрите, денег за это не возьму. Всего лишь посмотрите. Одним глазком. Вот увидите, эта книжка станет номером один в стране. А через год — номером один и в мире. Тем холодным февральским вечером 2003 года Джейкоб Хоуи, издательский директор «MTV Books», возвращался в метро с работы домой, в Бруклин. Обычно таких торговцев мистер Хоуи игнорировал, но очкарик его чем-то подкупил.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уильям Берроуз – каким мы его еще не знали. Критические и философские эссе – и простые заметки «ни о чем». Случайные публикации в периодике – и наброски того, чему впоследствии предстояло стать блестящими произведениями, перевернувшими наши представления о постмодернистской литературе. На первый взгляд, подбор текстов в этом сборнике кажется хаотическим – но по мере чтения перед читателем предстает скрытый в хаосе железный порядок восприятия. Порядок с точки зрения на окружающий мир самого великого Берроуза…
Поколение Джей-рока.Поколение пирсинга и татуировок, ночных клубов и буквального воплощения в жизнь экстремальных идеалов культуры «анимэ». Бытие на грани фола. Утрата между фантазией и реальностью.Один шаг от любви — до ненависти, от боли — до удовольствия. Один миг от жизни — до гибели!
Эта книга о «конях», «мясниках», «бомжах» (болельщиках СКА, «Спартака» и «Зенита»), короче говоря, о мире футбольных и хоккейных фанатов. Она написана журналистом, анархистом, в прошлом - главным фаном СКА и организатором «фанатения» за знаменитый армейский клуб. «Битва за сектор» - своеобразный ответ Дуги Бримсону, известному английскому писателю, автору книг о британских футбольных болельщиках.Дмитрий Жвания не идеализирует своих героев. Массовые драки, бесконечные разборки с ментами, пьянки, дешевые шлюхи, полуголодные выезды на игры любимой команды, все это - неотъемлемая часть фанатского движения времен его зарождения.