Джентльмены неудачи - [12]

Я задумалась. Ранения несерьезные… По предварительной договоренности? За хорошую плату? Иван Захарович специально выделил средства? Или просто нападавшие не хотели добавлять себе лишнее и особо тяжкое преступление? Мало ли, вдруг что-то пойдет не так… А за убийство своих органы по головке не погладят.

Пашка снял сиротливо стоявший посреди дороги спецавтозак во всех ракурсах, его следовало показать тем, кто, к своему счастью, не знает, как он выглядит, а также окружающую обстановку, затем мы все-таки поехали в Управление (Пашка, Андрей и один коллега Андрея в моей машине), и нам с оператором разрешили присутствовать на допросе очухавшегося конвойного. Он, правда, еще плохо соображал: видимо, сотрясение все-таки было. Твердил, как заведенный: напали, атаковали, сбежали. Из больницы сообщили, что пули из раненых извлечены, жить они будут, что было ясно с самого начала, да и никакие серьезные последствия им не грозят. «Если только не докажут преступный сговор», – подумала я. Хотя как его докажешь? Сами охранники не признаются, а беглецы явно не собираются писать телегу на конвой. Как и Иван Захарович. Видимо, Андрюха думал то же самое. Конвойный словно прочитал его мысли.

– Не купили нас! – рявкнул он, затем потряс головой: видимо, она болела. – Если бы бабки заплатили еще, то ладно. А так – даже обидно.

Парень был молодой и, по его собственному признанию, отправился служить, насмотревшись одного известного телесериала. Реальность, правда, оказалась далека от изображенной на экране идиллии, но он пока никуда уходить не собирался. Андрей разговаривал с ним долго, в конце беседы парнишка даже слезу пустил. Он был еще совсем ребенок. Куда уж ему в конвой… В конце концов Андрей его отпустил и мы остались в кабинете вчетвером.

– А остальные двое кто?

– Постарше, – ответил приятель задумчиво и добавил: – Погоди-ка.

Андрей покинул кабинет, побродил где-то минут двадцать и вернулся довольный, как кот, наевшийся сливок. Мурлыкал себе под нос что-то веселенькое. Я вопросительно посмотрела на него.

– Я был прав, – объявил Андрюха.

– ?

– У одного из сегодняшних конвойных зеки уже сбегали. Два года тому назад. Служебное расследование закончилось ничем. Правда, тогда в него не стреляли.

– Могли подкупить тех двоих? – спросила я.

– Вполне, – кивнул приятель. – И их, бедных-несчастных, ранили. Жена Цезаря – вне подозрений. А этому лопуху просто врезали. Не повезло: он упал и башкой об асфальт стукнулся. Но он не ранен. Хитро придумано: вот вам подозреваемый. А вообще… Думаю: конвойным ничего не будет.

Меня же в данный момент гораздо больше интересовал не состав и мотивы действий конвоя, а состав сбежавших из спецавтозака.

Андрюша тоже про них вспомнил и, прищурившись, посмотрел на меня.

– Не ты ль это организовала, дорогая? – спросил он.

– Ой, не надо, – махнула я рукой. Второй опер, сидевший в кабинете, хмыкнул. – То меня обвиняли в проносе оружия в «Кресты», то в избиении Сереженьки… Кстати, милый-то мой был в спецавтозаке, или как?

Андрей не успел ответить: в его кабинет без стука зашел Сан Саныч, следователь, который волею судьбы вел дела Сереги и Ящера. Имел он даже более потрепанный, чем обычно, вид. Поздоровался со всеми сразу, плюхнулся на стул и уставился на меня.

– Ты все это устроила? – спросил он устало. Раньше он всегда обращался ко мне на «вы» и именовал по имени-отчеству.

– И вы туда же! Меня только что Андрей Викторович спрашивал о том же самом. Отвечаю: не я. Предпочла бы видеть Сереженьку в тюрьме или любом другом месте за колючей проволокой. Готова оказать органам посильное содействие в его поимке. Если он со мной свяжется, тут же сообщу. Чтоб вы меня поскорее избавили от радости общения с Татариновым. Если выдадите оружие и дадите индульгенцию – могу и пристрелить его на месте. Чтоб вам никого больше неповадно было обвинять.

Андрей и второй опер хмыкнули, Сан Саныч кисло улыбнулся, Пашка сидел с ничего не выражающим лицом. Видимо, думал он не о Сереге, не о сбежавших зеках и раненых конвойных, а о любимом своем пиве.

Андрей спросил у Сан Саныча, есть ли у того список сбежавших. Следователь кивнул. В списке Сан Саныча было шесть человек: Серега, двое пирамидостроителей, один рецидивист (четвертая ходка, на этот раз – убийство с отягчающими), молодой придурок, влетевший по глупости, за хулиганку, и один очень любопытный мужик.

– Вы еще им в свое время интересовались, Юлия Владиславовна, – Сан Саныч снова перешел на «вы».

Я посмотрела на него вопросительно.

Сан Саныч сообщил, что один из сбежавших – некий господин Комиссаров Алексей Евгеньевич, недавно устроивший в нашем городе расстрел одного строительного офиса.

Я не смогла сдержать смешок. Тот случай долго обсуждался в городе – в нашей редакции и в Андрюхином Управлении, в частности. Алексей Евгеньевич прибыл посмотреть, что за новый офис ремонтируется в его родном районе. Новый офис занимал весь первый этаж старого здания. На момент первого появления Алексея Евгеньевича на месте никаких вывесок не было, только строители усиленно трудились, наводя марафет.

– Ну и чего тут открываем? – спросил тогда Алексей Евгеньевич, сопровождаемый небольшой группой товарищей.