Джентльмен - [3]
Боженко. А ты, граф, будешь?
Остергаузен. Я никогда не играю в азарт. Я посмотрю.
Лебедынцев. Десять рублей.
Чечков. Поехали.
Играют. Входят Рыдлов и Гореев.
Явление третье
Рыдлов. Сюда пожалуйте, Вадим Петрович, отдохните от суеты!
Гореев. Благодарю. Действительно, я от светской жизни давно отвык. Она меня утомляет.
Рыдлов. Стакан шампанского смею просить?
Гореев. Спасибо, не пью.
Садятся.
Рыдлов. Моя душа полна, Вадим Петрович. Мечта облеклась в реальную действительность. Конец бурной молодости увенчался тихим блаженством.
Гореев. Как это вы кудряво!
Рыдлов. Ах, могу я теперь заговорить стихами — так у меня душа горит. Знаете, Вадим Петрович, сколько мне пришлось вынести борьбы из-за Кэтт? Грубость и предрассудки… Но истинная страсть, как буря, все ниспровергает. (Делает широкий жест. Разбивает бокал.)
Гореев. Вижу, мой милый, вижу.
Рыдлов (подскочившему лакею). Убирайся!
Лакей исчезает.
Наконец, я так смотрю: раз дано слово — конец. Человек прежде всего должен быть джентльмен.
Гореев. Ну, это уже роскошь. Достаточно, если он будет только мен, то есть человек, а остальное — это прилагательное: изящный, благородный.
Рыдлов. Именно! Вот! Изящество и благородство! Вот! Позвольте теперь вас спросить от души: довольны ли вы счастьем вашей дочери?
Гореев. Какой вы странный! Как же не быть довольным, если это действительно счастье?
Рыдлов. A coeur ouvert?
Гореев (после молчания, взглянув на него). А вы не находите, что немедленно после венчания об этом спрашивать несколько поздно?
Рыдлов. Нет, вы меня извините. Это как бы обход. А вы удостойте прямого ответа. Кажется, уж трудно большего желать.
Гореев. Ваш брак — дело рук ее тетки, мой милый. Если бы вам лично было важно мое мнение в этом вопросе, вы могли бы хоть немного сойтись со мною и прежде.
Рыдлов. Искренне вам скажу: был у меня этот порыв к вам, но вы на меня всегда так молчали…
Гореев. Говорить-то нам с вами как-то не о чем было. Что ж я теперь могу сказать? Постарайтесь, чтобы дочь моя вас полюбила…
Рыдлов. Это уж я постарался. Это уж готово.
Гореев (проницательно взглянув на него). Ну, вы еще постарайтесь. Склонность девушки — одно, а любовь жены — другое. Я против вас ничего не имею, но я вас слишком мало знаю…
Рыдлов. Если вас интересуют мои убеждения, позвольте вам поднести мою повесть. Она называется «Бездна». Вещь — я вам прямо скажу — глубокая. В ней я отразил современного человека, который вдохнул семена цивилизации.
Гореев. Это невозможно: вы поперхнетесь, если будете вдыхать семена.
Рыдлов. Там разбирается двойственная натура…
Гореев (вставая). Это очень интересно?
Рыдлов. Очень. Я еще думаю написать продолжение.
Входит мисс Уилькс с Любовью Денисовной.
Явление четвертое
Мисс Уилькс. Граф, бросьте карты. Подите сюда!
Граф подходит к ней.
Отчего вы не танцуете?
Остергаузен. Я в 1884 году имел несчастье повредить себе одно сухожилие, которое мне мешает танцевать.
Мисс Уилькс. И кадриль?
Остергаузен. Нет.
Мисс Уилькс. Идите. Возьмите Любу и идите. Я приду на вас посмотреть — Люба, я приду на вас посмотреть. А потом… (Тихо.) Я буду здесь, вы понимаете, Люба? Он довольно уже думал!
Люба. Что такое? о чем?
Мисс Уилькс. После, после. (Тихо.) Надо это кончить. Он слишком долго готовится.
Люба. Ах, мисс, мне совсем не к спеху. (Отходит, пожимая плечами.) Граф, объясните мне, что такое сухожилие.
Остергаузен. Это так называется жила без крови…
Мисс Уилькс. Люба!
Люба. Что прикажете, Евгения Фоминична!
Мисс Уилькс. Умерьте неуместное любопытство. Круг ваших знаний достаточно полон. Идите.
Остергаузен и Люба уходят.
Ларя! А! Как вы должны быть счастливы в эту минуту!
Рыдлов. Да, я счастлив. Я… я счастлив. Я сейчас только высказывал папаше, как я глубоко счастлив.
Мисс Уилькс. Кому вы этим обязаны? Кому?
Рыдлов. Себе, то есть… вам! Вам, дорогая тетя. (Целует ее руку.)
Мисс Уилькс. Так вознаградите же бедную мать за отнятое у нее сокровище. (Утирает глаза.)
Рыдлов. Вознагражу, будьте покойны. (Подходит к играющим.) Егор Егорович, на пару слов.
Лебедынцев. Чего вам?
Рыдлов. Будет отчет в газете?
Лебедынцев. Не знаю.
Рыдлов. Можно под начальными буквами. Теперь в Петербурге всегда обо всех раутах, балах, свадьбах печатают. А в Париже ни одна фешенебельная свадьба не обходится без отчета. Опишите дом и электрическое освещение. Собственная машина.
Лебедынцев. Гостей перечислять?
Рыдлов. Обязательно. Вы всех заметили? Из Петербурга восемь офицеров. Вот меню ужина. Да чего тут стесняться? Валяйте фамилии.
Лебедынцев. Целиком?
Рыдлов. Целиком. «Ларион Денисович Рыдлов» — так и валяйте. (Уходит.)
Лебедынцев подсаживается опять к карточному столу.
Мисс Уилькс (Горееву). Глядя на вас, можно подумать, что вы хороните, а не венчаете вашу дочь.
Гореев хочет уйти.
Постойте. Чего вы хмуритесь? Кажется, вы должны были бы лобызать мои руки за то, что я сделала для вашей Кэтт.
Гореев. Облобызаю в свое время.
Мисс Уилькс (шутливо хлопает его по плечу веером). Медведь! Я взяла у вас маленький кусочек живого мяса — и вот результат четвертьвекового неустанного труда. Дочь бедного учителя — первая московская миллионерша. И это я создала, я! Я могу гордиться, my dear! (Утирает глаза платком.) И я горжусь своим подвигом, я исполнила безмолвный завет дорогой сестры… Счастьем дочери искуплена загубленная жизнь этой страдалицы!
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.