Джеки Чан. Я счастливый - [88]

Когда я покупал те старинные дома, они стояли на своих первоначальных местах под ветром и дождем, и никому не было до них дела. Если бы я их не приобрел, они, наверное, сейчас бы уже развалились. На самом же деле тогда я вовсе не знал, что эти постройки являются сокровищами нации. Эти дома попали мне в руки почти двадцать лет назад, в то время никто даже и не задумывался о том, что это исторически важные памятники архитектуры, о том, что их нужно охранять. Только лишь благодаря моему нынешнему статусу люди начали обращать внимание на эти вещи. Сейчас в Сингапуре уже начали возводить те дома, и вскоре все работы будут завершены. Что касается споров о том, являются ли те старинные здания памятником культуры, то я специально консультировался с людьми из Государственного комитета по охране культурного наследия: постройки, что я приобрел, были построены для зажиточных людей, и они выполнены очень искусно. Эти дома обладают ярко выраженным китайским очарованием, но про них нельзя сказать, что они являются памятниками материальной культуры.

^{Я постепенно пристраиваю эти старинные здания, чему очень рад. Это позволит нашим гражданам, а также туристам из других стран увидеть первозданный вид китайских городков.}

Оставшиеся здания, кроме тех четырех, я отдам Пекину, еще часть, возможно, отправлю в другие места Китая. Один дом я продал на аукционе за двадцать два миллиона юаней и по-прежнему надеюсь сохранить два дома в Гонконге. Я очень хочу найти возможность оставить там свой след. Когда мои родители были живы, я очень торопился, я не знал, когда наконец смогу закончить ремонт, а они, соответственно, поселиться в отремонтированном доме. А потом умерла мама… Недавно ушел из жизни и папа. Мой план так и не был реализован. Я думаю, что если сейчас не передам оставшиеся дома в надежные руки, то потом будет поздно. Когда меня вдруг не станет, эти здания попросту превратятся в груду хлама и опилок. Каждый раз, когда Джейси заходит ко мне в офис и пренебрежительно наблюдает за тем, что я делаю, я понимаю, что он не станет этим заниматься. Поэтому мне бы хотелось пристроить эти здания при жизни.

Мои друзья часто возмущаются: «Джеки, ты купил, потом отремонтировал эти дома, потратил кучу денег, а теперь хочешь все раздать? При этом ты ничего не получишь, к тому же многие тебя будут ругать, разве тебе не обидно?» А я уже давно привык. Да что там, даже мои сотрудники, проработавшие со мной столько лет, и те привыкли. Я всегда вспоминал ту фразу: «Если не все получается, как хотелось бы, хотя бы останься с чистой совестью». А еще: «Что бы люди ни делали, небо все видит», «Невиновному нечего оправдываться». Чем бы я сейчас ни занимался, в этом нет ничего, что бы навредило моей стране и моему народу. И самое главное — у меня нет никакого корыстного умысла. Я делаю только то, что я сам считаю правильным. Лишь бы не идти против своей совести. И так я поступаю уже много лет.

Дожив до сегодняшнего дня, о чем я еще могу просить? Об известности? Я уже прославился. О деньгах? Я уже давно не испытываю нужды. Если у меня будет настроение, я возьму походный рюкзак, сяду в свой самолет и объявлю, что я выхожу на пенсию. Но я пока не готов останавливаться, продолжаю заниматься делами и очень рад этому. Хочу заметить, что весь этот путь я проделал под постоянный шепот критиков. Я очень благодарен людям, которые меня ругали и ненавидели меня. Из-за них я рефлексирую и задумываюсь над тем, правильно ли я поступаю. Если я что-то сделал не так, то благодарю всех за то, что указывали мне на это. Спасибо и тем, кто меня поддерживал и хвалил. Из-за вас я работаю еще более усердно, и у меня есть стимул делать все как можно лучше.

Возвращение сокровищ нации на родину

Самым знаковым памятником культуры садово-дворцового комплекса Юаньминъюань являются двенадцать скульптурных изображений зверей китайского гороскопа. В свое время император Цяньлун распорядился построить фонтан, украшенный медными головами этих зверей, из пасти которых каждый час извергалась бы струя воды. В итоге за эту работу взялись китайские и западные мастера.

Когда бронзовые головы из этой серии были впервые выставлены на аукционе в 2000 году, я стал пристально за ними следить. В том году голову тигра продали за десять с лишним миллионов, затем я начал замечать, что его цена стала постоянно расти. Как-то раз я обедал с людьми из Poly Auction,[38] и они предложили: «Джеки, сними фильм на эту тему, это очень интересный материал». Я задумался: в Египте, а также в Ангкор-Ват в Камбодже я часто замечал поврежденные скульптуры, в других же местах я встречал какую-нибудь бороду фараона и неустанно спрашивал: «Почему вы не возвращаете все это на их родину?» Как правило, мне отвечали, что мировое культурное наследие принадлежит всей Земле. Мне все время хотелось сказать: «Если уж оно правда принадлежит всем, почему вы это держите у себя, а не отдаете обратно?» Напоминания со стороны друзей и знакомых зародили во мне мысль снять об этом фильм, не только ради сокровищ Китая, но и ради национальных богатств других стран, которые были вывезены на чужбину. Ранее я пытался выкупить на аукционе голову одного из животных, но скульптура слишком дорого стоила. Цена на голову лошади была изначально высокой — более шестидесяти миллионов, а я же планировал потратить до тридцати. В итоге она была продана, кажется, за шестьдесят восемь миллионов.