Джек-Соломинка - [51]

Джек, подумав, пририсовал ласточке еще один глаз. Пусть она лучше походит на человека, чем на селедку.

Уже совсем рассвело. Проснулись морские ласточки. С непостижимой ловкостью с размаху влетают они в крошечные скважины в скале. Пожалуй, то, что изображено на корме «Мэри-Джен», мало походит на эту узенькую ловкую птичку, но Джек и не выдает себя за мастера.

Еле слышный плеск весел заставляет его обернуться к морю. Над водой густой туман; с трудом можно в волнах отыскать темное пятно лодки. А может быть, это тень от облака? Да и плеск мало чем отличается от шума струй, сбегающих по утесу.

Но вот через несколько минут глаз уже различает лодку. Гребут двое. Это как будто бы «Цезарь» Бена Дориджа. Но только почему он возвращается со стороны Дувра?

А кто это с ним? Нет, этот второй — не рыбак. Ага, весла обмотаны соломой!

Джек отошел к навесу с лодками.

Человек, прибывающий на берег в неурочный час, не всегда бывает рад какой бы то ни было встрече.

Лодка причалила. Бросив на песок тяжелый узел, приезжий на ветру расплатился с рыбаком. Широкий плащ хлопал за его спиной, как крылья.

— Я бы заплатил больше, приятель… — донеслись до Джека его слова.

— Ничего, ничего, — успокоительно сказал Бен Доридж. — Дай-ка я тебе подсоблю.

Он помог незнакомцу взвалить на плечи мешок, и тот зашагал по направлению к лесенке.

Джек подошел и помог Бену вытащить лодку. В таких случаях ни о чем расспрашивать не полагалось, но Доридж сам завел разговор:

— Вот так парень, я тебе доложу! Я плыл к «Святому Томасу», да меня спутал фонарь на корме одного парусника. Понял я, что это не «Святой Томас», и уже свернул было, да вижу — машет мне с парусника человек. Этот самый. А у ног его мешочек. А как грохнул он этот мешочек в лодку, оба мы чуть не перевернулись. Ну, думаю, это не шерсть и не полотно, хорошо мне сегодня заплатят. И как ты думаешь, что он возит с собой в мешке?

— Что? — спросил Джек, поворачиваясь вслед незнакомцу.

— Камни! Ей-богу, не сойти мне с этого места!

— Камни?.. — крикнул Джек и кинулся вверх по лесенке. Теперь он готов был дать голову на отсечение, что голос приезжего показался ему знакомым. Значит, отец Джон не шутил и действительно есть на свете чудак, который возит за собой камни!

Однако незнакомца уже нигде не было видно.

Бен Доридж догнал Джека и пошел рядом с ним.

— Вот так парень, это же просто удивительно! «И охота тебе, друг, возить за собой камни?» — говорю я ему. А он мне: «Это камни, говорит, не простые. Мы их, говорит, повесим на шеи господам». Ну, просто чистый смех! В первый раз такое вижу!

Глава IV

Солнце взошло за тучами. Над заливом все еще стоял туман, спустя час превратившийся в мелкий, пронизывающий дождь. Да, места здесь были невеселые. С высоты прибрежной гряды можно было оглядеть все обширное болото, кое-где пересеченное чахлыми посевами.

Джек закончил работу. На корме небо было голубое, море — синее, ласточка — черная, а розы — розовые. Других красок у него не было.

Отойдя в сторону, Джек любовался своим произведением.

Сверху посыпались галька и глина. Кто-то стремительно спускался по лестнице.

Джек поднял голову и прислушался.

Он и сам не мог бы себе объяснить, почему, но он ждал, что незнакомец снова спустится на берег. Однако по лесенке бежала Мэри-Джен.

Она, как видно, выскочила в чем была, не набросив даже платка.

«Это она спешит поглядеть на лодку», — подумал Джек с гордостью. Но девочка даже не спустилась на берег.

— Где отец, Джек? — крикнула она, ежась от холода. — Он не проходил здесь?

— Нет, дядюшка Типот не спускался еще сегодня.

Джек опять почему-то вспомнил человека в плаще.

— Отец хлопнул дверью, уходя, и сказал, что больше не вернется. Он сделался белый как мел, когда ее увидел. Мать плачет. Она тоже плакала, а теперь моет голову.

Джек прислушался. С обрыва сыпались комья глины. Кто-то расхаживал там тяжелыми шагами.

— Ну, куда же ты смотришь, Соломинка! — крикнула Мэри-Джен. — Ты понял, что я тебе сказала? Она вернулась… Ну, господи, как бы тебе получше объяснить… У меня есть старшая сестра Эли, Элен. Она сегодня вернулась домой.

Госпожа Элен сидела у горящего камелька и над низкой бадьей отжимала свои длинные косы.

Матушка Типот согрела для нее воды с дубовой золой, потому что помнила, как бранила ее девочка их скверную жесткую воду, от которой только секутся волосы.

Вот сидит она, ее старшая дочь, потряхивая кудрявой головой, белая и розовая, точно она только что поднялась с постели, а не сделала несколько сот лье по скверной дороге.

Джек кинулся навстречу госпоже Элен с протянутыми руками.

Матушка Типот укоризненно покачала головой:

— Ты знал ее, малый, она послала тебя к нам сюда, а ты молчал все время. Как тебе не стыдно, Джек!

Джеку не было стыдно. Он дал госпоже Элен слово и не мог его нарушить.

Госпожа Элен уже смеялась и что-то весело говорила матери, хотя ее длинные ресницы еще слипались от слез. Но, увидев Джека, она снова уткнулась головой в колени старой Эмми.

— Он женился, Джек! Джек, он женился! — крикнула она. — Придворные дамы и рыцари были на свадьбе: и Джон Гентский Ланкастер, и Эдуард Кембриджский, и маленький Ричард, и Лэтимер, и другие. Господин Джефри Чосер