Джек Ричер, или 61 час - [74]

– Я заеду за тобой и сразу отвезу обратно.

– Ты не можешь дать такое обещание. А если сирена включится, когда я буду в участке?

– Я все равно привезу тебя обратно. Клянусь жизнью своих детей.

– У тебя будут неприятности.

– Я буду сражаться. И одержу победу.

– Ты должен получить департамент, не забыл? – сказал Ричер. – И чем быстрее, тем лучше.

Петерсон приехал через пять минут. Он поговорил со своими людьми и сказал Джанет Солтер, что забирает Ричера на четверть часа. Посмотрел ей в глаза и обещал, что ни один из его офицеров не покинет дом, пока Ричер не вернется. Джанет была смущена, но создалось впечатление, что она поверила Петерсону. Ричер надел куртку, сел в машину и через пять минут уже находился в участке.

Петерсон уселся за письменный стол с компьютером и начал набирать команды, поджимая губы и тяжело вздыхая. Наконец на мониторе появился пустой серый квадрат. В его центре находился значок, позволяющий запустить изображение.

– Это видеосъемка, – сказал Петерсон. – Она велась в помещении для допросов. Нам прислали цифровую запись по электронной почте.

– Ладно.

– Байкер и его адвокат. Снято сегодня днем. Мы не прекращали наблюдение. Ты знаешь, почему?

– Почему?

– Некомпетентность. – Петерсон переместил мышь и щелкнул по значку.

Серый квадрат исчез, на его месте появилось зернистое изображение комнаты для допросов, снятой сверху. Комнату разделяло стекло. Вероятно, камера была спрятана в плафоне, со стороны адвоката. Мужчина в сером костюме сидел на стуле, положив локти на бетонную стойку, его лицо находилось в футе от стекла. Напротив, по другую сторону стеклянного барьера, в такой же позе, локти на стойке, лицо в футе от стекла, замер парень в оранжевом комбинезоне, высокий, крепкого телосложения, с длинными черными волосами и седеющей бородой.

Заговорщики.

– А теперь слушай, – предложил Петерсон.

Адвокат что-то сказал шепотом. Ричер ничего не сумел расслышать.

– Где микрофон? – спросил Ричер.

– В лампе, рядом с камерой.

Петерсон нажал на клавишу, максимально увеличив звук. Затем вернул запись на начало и снова включил воспроизведение. Ричер наклонился ближе. Качество звука было очень низким, но теперь ему удалось разобрать предложение, произнесенное адвокатом.

– Древние греки говорят нам, что шестичасовое ожидание решит все наши проблемы.

Петерсон остановил запись.

– Древние греки, правильно? Вроде древнегреческих философов? Ты сказал, что Платон был древнегреческим философом. Это код. Послание.

Ричер кивнул.

– Когда это произошло?

– Сегодня, в два часа дня. То есть речь идет о восьми часах. Сейчас шесть часов. У них еще два часа. Они потратили две трети своего времени.

Ричер посмотрел на экран.

– Запусти запись еще раз, – сказал он.

Петерсон вернул красную точку на прежнее место и нажал на пуск. Голова адвоката наклонилась вперед на дюйм. Послышался тихий скрипучий голос. «Древние греки говорят нам, что шестичасовое ожидание решит все наши проблемы».

– Я услышал нечто иное. Он не утверждает, что у нас есть шестичасовой период, когда в какой-то произвольный момент все наши проблемы будут решены. Я думаю, он говорит, что через шесть часов от этого момента произойдет некое событие, которое должно решить все проблемы.

– Ты так думаешь?

– Да.

– И какого рода событие может случиться?

– Зазвучит сирена. Это единственный способ добраться до Джанет Солтер.

– Он не сумеет.

– Однако у них может получиться, если они объединят усилия.

– Как?

– Что там происходит в восемь часов? Они едят? Время кормежки в зоопарке самое подходящее для бунта.

– Они едят раньше.

– Время просмотра телевизора? Спор из-за Си-би-эс или Эн-Би-Си?[32]

– Ты говорил, что еще одного бунта быть не может.

– Но что-то произойдет. Адвокат говорил очень уверенно.

Петерсон побледнел. Его покрасневшая от холода и ветра кожа стала белой как мел.

– Господи, – пробормотал он. – В восемь часов у них перекличка. Их запирают на ночь в камерах и пересчитывают. Предположим, тот парень сбежал днем, но они еще не знают. Они недосчитаются одного заключенного. В одну минуту девятого будет нажата тревожная кнопка.

Они поехали прямо в дом Джанет Солтер. Обед был почти готов. Оставалось всего десять минут. Спагетти с соусом, сыром и салатом на старом деревянном блюде. Джанет Солтер предложила Петерсону поесть вместе с ними, и он согласился. Но не более того. Он принял приглашение, потом отошел в сторону, взял Ричера за локоть и увел его в гостиную.

– Я останусь здесь, когда сработает сирена, – сказал он.

– Хорошо.

– Двое лучше, чем один.

– Всегда.

– Ты вооружен?

– Да. Как и миссис Солтер.

– Как приедет их парень?

– На машине, со стороны входной двери. Для других вариантов слишком холодно.

– Мы можем что-нибудь сделать заранее?

– Нет, – ответил Ричер.

– Наверное, мы можем предупредить тюрьму. Тогда сирена сработает сразу, а их человек еще не успеет занять позицию.

– Мы этого не хотим, – сказал Ричер. – Нам нужно, чтобы он прошел по подъездной дорожке в две минуты девятого. Именно в тот момент, когда мы будем его поджидать. Ты сам сказал, что нам необходимо с этим покончить.

В тысяче семистах милях к югу Платон вышел из своего дома и обнаружил три «Рейндж  ровера», аккуратно припаркованных один за другим. Шестеро мужчин, приехавших на них, стояли парами, не снимая темных очков и заложив руки за спины. Платон внимательно их оглядел. Он их знал. Ему уже приходилось использовать эту команду. Они были надежными, но не слишком способными исполнителями. Компетентными, однако лишенными вдохновения. Далеко не лучшими в мире. Второй сорт, вполне адекватные хорошисты. Их можно было описать самыми разными способами.