Джек Потрошитель. Расследование XXI века - [17]
Коронер. Он выглядел как рабочий, не так ли?
Лонг. Он был похож на иностранца.
Коронер. Как он выглядел? Как докер, рабочий или кто-то еще?
Лонг. Я бы сказала, что он был похож на человека, старавшегося скрыть свою бедность.
Коронер. Они громко разговаривали?
Лонг. Очень громко. Он сказал ей: «Согласны?», а она ответила: «Да». Это все, что я расслышала, пока проходила мимо них. Они остались стоять там, а я не оглядывалась, поэтому не могу сказать, куда они пошли.
Коронер. Как вам показалось, они были трезвыми?
Лонг. На мой взгляд, никто из них не был пьян.
Коронер. Вам не показалось странным, что мужчина и женщина стояли там и разговаривали?
Лонг. О нет. По утрам на этой улице всегда много народу.
Лонг. Да, поэтому яине обратила на них особого внимания.
Коронер. Вы уверены, что точно указали время?
Лонг. Вполне.
Коронер. Когда вы вышли из дома?
Лонг. Приблизительно в пять часов, а когда я дошла до рынка Спиталфилдса, было уже за половину шестого.
Старшина присяжных. Вы упомянули часы на пивоварне. Не уточните — на какой именно?
Лонг. На Брик-лейн.
Эдвард Стэнли (с Осборн-плейс, Осборн-стрит, Спиталфилдс). Я работаю подручным каменщика.
Коронер. Вы пенсионер?
Стэнли. Да.
Коронер. Вы были знакомы с убитой?
Стэнли. Да, был.
Коронер. И навещали ее иногда?
Стэнли. Да.
Коронер. На Дорсет-стрит, 35?
Стэнли. Пару раз, не больше. Обычно я встречался с ней в другом месте.
Коронер. Когда вы в последний раз видели ее живой?
Стэнли. В воскресенье второго сентября, где-то с часу до трех часов дня.
Коронер. В тот день у нее на руках были кольца?
Стэнли. Да, два кольца. Не могу сказать, на каком именно пальце, но были точно.
Стэнли. Мне показалось, из латуни.
Коронер. Вы не знаете, была ли она с кем-нибудь в плохих отношениях?
Стэнли. Насколько мне известно, нет. В последний раз я заметил небольшой синяк у нее под глазом: какая-то женщина ударила ее. Я не обратил на это особого внимания. Она рассказала мне о какой-то ссоре. Вполне возможно, я встречался с этой женщиной после второго сентября, так как ничего не делал всю неделю. Если я действительно видел ее, то, скорее всего, это произошло случайно, и мы могли выпить по кружке пива. Я плохо помню события тех дней.
Коронер. Управляющий ночлежного дома заявил, что ему запретили предоставлять кровати пострадавшей, если она придет с любым другим мужчиной, кроме вас.
Стэнли. От меня он таких указаний точно не получал. Насколько мне известно, обычно в субботу вечером к ней приходил мужчина и оставался до утра понедельника. Я никогда так не делал.
Старшина присяжных. Предполагалось, что это вы.
Коронер. Стало быть, это какой-то другой человек?
Стэнли. Я не могу сказать. Я говорю только за себя.
Коронер. Вы пенсионер?
Стэнли. Я могу не отвечать на этот вопрос, сэр? Думаю, это не относится к делу.
Коронер. Говорили, что человек, которого однажды видели с ней, собирался получить пособие.
Стэнли. Тогда это точно не я. Уже вся Европа уверена, что это я, но это не так.
Коронер. Если станет известно, что вы не являетесь пенсионером, это повлияет на ваше финансовое положение?
Стэнли. Это повлияет на мое финансовое положение в том смысле, что я пришел сюда, вместо того чтобы идти на работу.
Стэнли. Нет, сэр. Я порядочный человек и не вмешиваюсь в жизнь других людей, если они не лезут в мою.
Коронер. Позовите управляющего.
Тимоти Донован, управляющий ночлежного дома, который давал показания на предыдущем заседании, был вызван снова.
Коронер. Вы прежде видели этого человека (указывает на Стэнли)?
Донован. Да.
Коронер. Это тот мужчина, которого вы называете пенсионером?
Донован. Да.
Коронер. Это он приходил с убитой женщиной в субботу и оставался с ней до понедельника?
Донован. Да.
Коронер. Это он сказал вам, чтобы вы не предоставляли кровать пострадавшей, если она придет с каким-нибудь другим мужчиной?
Донован. Да, именно.
Коронер. Сколько раз вы видели его в своем ночлежном доме?
Донован. Я думаю, пять или шесть раз.
Коронер. Когда он был там в последний раз?
Донован. В субботу, перед смертью женщины. Он остался до понедельника. Заплатил за одну ночь, а позже женщина спустилась вниз и заплатила еще за одну ночь.
Коронер. Что вы на это скажете, мистер Стэнли?
Стэнли. Можете вычеркнуть все это, сэр.
Коронер. Вы имеете в виду, вычеркнуть ваши показания?
Стэнли. О нет, не мои, а его. Это неправда. Шестого августа я уехал в Госпорт [7 — Город в Англии, графство Гемпшир.] и оставался там до первого сентября.
Коронер. Наверное, управляющий ошибся.
Присяжный (обращаясь к Стэнли). Вы знали покойную, когда она жила в Виндзоре?
Стэнли. Нет, она сказала, что знает кого-то из Виндзора и что когда-то жила там.
Присяжный. То есть раньше вы не были с ней знакомы?
Стэнли. Нет, я знаю ее всего пару лет. Я никогда не был в Виндзоре.
Присяжный. Это вы приходили на Дорсет-стрит в субботу, 8-го числа, после убийства?
Стэнли. Да, чистильщик сапог сказал мне, что она убита, и я отправился в ночлежный дом, чтобы узнать, правда ли это. Новость о ее смерти так потрясла меня, что я сразу ушел.
Присяжный. Вы не сказали полиции о том, что знали убитую? Вы могли дать показания, вам это известно?
Политическая полиция Российской империи приобрела в обществе и у большинства историков репутацию «реакционно-охранительного» карательного ведомства. В предлагаемой книге это представление подвергается пересмотру. Опираясь на делопроизводственную переписку органов политического сыска за период с 1880 по 1905 гг., автор анализирует трактовки его чинами понятия «либерализм», выявляет три социально-профессиональных типа служащих, отличавшихся идейным обликом, особенностями восприятия либерализма и исходящих от него угроз: сотрудники губернских жандармских управлений, охранных отделений и Департамента полиции.
Монография двух британских историков, предлагаемая вниманию русского читателя, представляет собой первую книгу в многотомной «Истории России» Лонгмана. Авторы задаются вопросом, который волновал историков России, начиная с составителей «Повести временных лет», именно — «откуда есть пошла Руская земля». Отвечая на этот вопрос, авторы, опираясь на новейшие открытия и исследования, пересматривают многие ключевые моменты в начальной истории Руси. Ученые заново оценивают роль норманнов в возникновении политического объединения на территории Восточноевропейской равнины, критикуют киевоцентристскую концепцию русской истории, обосновывают новое понимание так называемого удельного периода, ошибочно, по их мнению, считающегося периодом политического и экономического упадка Древней Руси.
Эмманюэль Ле Руа Ладюри, историк, продолжающий традицию Броделя, дает в этой книге обзор истории различных регионов Франции, рассказывает об их одновременной или поэтапной интеграции, благодаря политике "Старого режима" и режимов, установившихся после Французской революции. Национальному государству во Франции удалось добиться общности, несмотря на различия составляющих ее регионов. В наши дни эта общность иногда начинает колебаться из-за более или менее активных требований национального самоопределения, выдвигаемых периферийными областями: Эльзасом, Лотарингией, Бретанью, Корсикой и др.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
Пособие для студентов-заочников 2-го курса исторических факультетов педагогических институтов Рекомендовано Главным управлением высших и средних педагогических учебных заведений Министерства просвещения РСФСР ИЗДАНИЕ ВТОРОЕ, ИСПРАВЛЕННОЕ И ДОПОЛНЕННОЕ, Выпуск II. Символ *, используемый для ссылок к тексте, заменен на цифры. Нумерация сносок сквозная. .
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.