Джек на планете Канзас - [36]

Но реальность была суровей. А наручники впивались в запястья, напоминая ему каждую секунду о его плачевном положении.

Что он сможет сделать в этом подвале?

Да ничего!

Тут даже инструментов нет никаких. Одни голые стены, холодильник, да пустые ящики с банками. Света, и того нет, отчаянно подумал Джек. Скоро наступит вечер, и тут будет так темно, что он не увидит и своей собственной руки.

Отвлекшийся на какое-то время от тяжёлых мыслей, он принялся пинать ящики. Отодвигать их ногами. Словно пытался найти среди них ответ на свой вопрос.

Всё пусто.

Даже его душа стала наполняться пустотой, вытесняя все переживания и страхи. Их место теперь, занимала всепоглощающая, тупая апатия, и равнодушие ко всему вокруг.

Зачем теперь брыкаться, если выхода нет, а исход и так ясен?

Как там говорил Пакстон?

Фатум?

Точно фатум!

Значит у Джека судьба такая. Помереть от рук, нечистоплотного шерифа.

Его размышления прервались неожиданным позвякиванием в одном из картонных ящиков, который он только что пнул ногой, проверяя его на содержимое.

Его руки были стянуты наручниками спереди, поэтому, он без особых усилий открыл ящик и увидел, что в нём стоят три бутылки вина.

Лежали они тут уже давно, о чём свидетельствовала пыль, лежавшая толстым слоем на покатых боках бутылок.

Какая удача.

Не железный ломик, конечно, который ему бы сейчас пригодился, но и вино сойдёт.

Взяв одну из бутылок руками, Джек разглядел этикетку.

Это было красное калифорнийское вино, урожай 1995 года.

Почти пятнадцать лет выдержки!

Судя по всему, оно было неплохим.

Хоть какое-то утешение перед смертью, подумал Джек. Сейчас только откупорю бутылку и напьюсь до поросячьего визга. Ведь пьяному в дым человеку, совершенно не страшно умирать.

Он сорвал обёртку у горлышка и уставился на потемневшую от времени пробку, задумавшись о том, как бы её вытащить.

Извлечь её обычным способом у Джека вряд ли получится, так как ничего подходящего под рукой не было. А вот продавить пробку вниз, как они делали с друзьями в студенческие годы, у него вполне получиться.

Надо лишь найти узкий и продолговатый предмет, по размеру проходящий в горлышко бутылки.

А вот и то, что нужно!

У него под ногами валялся кусок узкой деревянной палочки. Её то, он и использовал, для своих нехитрых целей.

Поднатужившись, он протолкнул пробку внутрь, открыв тем самым доступ к вину.

Джек понюхал вырвавшийся из бутылки аромат и, удовлетворившись запахом, приложился к горлышку, сделав сначала маленький глоток.

Как и предполагал Джек, вино оказалось восхитительным на вкус. Время пошло ему только на пользу.

Терпкий и насыщенный вкус, ласкали его рецепторы и успокаивали нервы.

Усевшись на картонный ящик и продавив его своим весом, Джек начал наслаждаться вином, пусть и не из бокала, и не за столиком в дорогом ресторане. А всего лишь в подвале и с наручниками на руках.

Выпив одним махом сразу половину, Джек почувствовал, как хмелеет. По всему телу разлилось приятное тепло.

Опьянел он довольно быстро, так как желудок был совершенно пустым, ведь он не ел, со вчерашнего вечера.

Опьяневший разум уже не так остро реагировал на ситуацию, а даже наоборот ободрился. Мол, не всё ещё потеряно. Мы ещё покажем этому шерифу, кто тут главный.

Разделавшись с одной бутылкой, он принялся за другую.

Ещё ни разу в своей жизни, Джек так не напивался. Если, конечно, не вспоминать первый опыт, когда они подростками распили бутылку виски, стыренного у родителей. Тогда он напился на совесть, после чего долго уже не переносил виски даже на вид.

Вот и сейчас, налакавшись вина до упора, Джек стоял посреди подвала, держа, только что выпитую третью бутылку обеими руками, и чувствовал, что уже не держится на ногах. Соображал он уже плохо.

Его шатало из стороны в сторону, словно моряка на палубе, во время сильного шторма, и он еле-еле удерживал своё равновесие.

Наконец его организм не выдержал и Джека обильно вырвало.

Маленький подвал, тут же наполнился резким запахом рвоты, и Джек, уже не в силах сохранять вертикальное положение, рухнул на пол. Прямо в лужу собственной блевоты.

Мямля и мыча что-то нечленораздельное, он елозил по вонючей луже, пытаясь встать, но попытки были безуспешными. Мешали, скованные наручниками руки.

Наконец, он затих и провалился в забытье, уснув сном, мертвецки пьяного человека.

Глава 5

Больничная палата, в которой лежал Джефри Таболтон, была теперь наполнена тишиной. Уже не шипел аппарат искусственного дыхания, а кровать, где прежде лежала его жена, теперь была пустой и аккуратно застеленной свежим бельём.

Старик лежит в своей постели и смотрит на эту пустую кровать, глазами полными печали и грусти.

Вчера вечером, он, всё-таки, дал своё согласие на отключение системы, которая поддерживала хрупкую жизнь Тиффани. Его рука дрожала, и он долго приноравливался, чтобы расписаться в бланке, который ему дала медсестра. Всего одна подпись, и Тиффани уже не станет насовсем.

Медсестра терпеливо ждала, с пониманием, глядя на то, как трудно даётся Джефри это решение.

Наконец, он неуверенно чиркнул ручкой свою закорючку, и откинулся на подушки.

Всё!

Теперь Тиффани нет. Он отпустил её.