Джек-Брильянт: Печальная история гангстера - [6]
— Бенни Шапиро, чурбан, — сказал Тим Риган. — Вот он, перед тобой. Боксер. Джек тебя с ним только что познакомил.
— Бенни Шапиро, — вдумчиво повторил Билли. — Имя-то еврейское. — Он помолчал. — Чтоб еврей был боксером — первый раз слышу.
Все посмотрели на Билли, потом на Бенни.
— Вот бегать евреи умеют, этого у них не отнимешь, — продолжал Билли. — Этот ваш Бенни Карригану слил как нечего делать. Против ирландца такой не годится.
— Ты заткнешься сегодня, Билли? — сказал Тим Риган.
— Подумаешь, Мэрфи! — сказал Бенни, обращаясь к Билли. — Сегодня вечером я его по всему рингу размазал.
— Размазал ты! Расскажи кому-нибудь другому, пархатый!
— Заткни пасть, козел сраный, — не выдержал Джек. — Придурок толстожопый!
— Ты хочешь заткнуть мне пасть? Что ж, попробуй. Может, получится.
С этими словами Билли приподнялся со стула, расставив ноги, но тут Джек выплеснул в него остатки выпивки, а пустым стаканом ткнул в лицо. Билли даже глазом не моргнул; он схватил Джека за руку и, как ребенка, притянул к себе.
Услышав, как Джек выругался, Сол Бейкер выхватил из нагрудного кармана пистолет и стал целиться в Билли. Тим Риган схватил Сола за руку и стал отнимать у него пистолет. При виде оружия женщины завизжали и бросились врассыпную, а мужчины начали переворачивать столы и за ними прятаться. Герман Цукман завопил, чтобы оркестр играл погромче, и посетители стали разбегаться под оглушительную музыку «Джаз-ми-блюз». Элен Уолш попятилась в раздевалку, где уже находились Бенни Шапиро, Джо Виньола и еще четверо. Бармены, все как один, нырнули под стойку.
— Значит, заткнуть мне пасть решил? — сказал Билли, толкнув Джека на стулья. — Попробуй, может, получится.
Тиму Ригану удалось наконец вырвать пистолет у Сола Бейкера, и в это время прозвучал первый выстрел. Стрелял Тедди Карсон. Пуля попала Солу в лоб, чуть выше правого глаза, как раз когда он потянулся ко второму пистолету, лежавшему в набедренном кармане.
Вторым выстрелил Чарли Филетти. Пуля царапнула Билли по черепу и сбила с ног. Филетти выстрелил снова и попал в Карсона, который съехал со стула и свалился под стол.
Джек-Брильянт медленно поднялся, не выпуская пистолета из рук, и смерил взглядом единственного противника, который еще оставался стоять с пистолетом Сола в руке. Джек выстрелил Тиму в живот. Когда Тим упал, он выстрелил вверх, пробив дырку в потолке, а затем, третьим выстрелом, угодил Тиму в лоб. Голова Тима дернулась, и Джек выстрелил в него еще дважды; последние же две пули, трижды перекрутив барабан, он выпустил Тиму в пах, после чего подошел к убитому и посмотрел на него сверху вниз.
Билли открыл глаза, приподнялся, увидел, что брат лежит рядом в луже крови, потряс его за руку и пробормотал «Тимбо», но брат не шелохнулся. Джек ударил Билли рукояткой разряженного пистолета по голове, и тот рухнул снова.
— Пошли, Джек. Надо рвать когти, — сказал Чарли Филетти.
Джек поднял голову и увидел, что на него из раздевалки испуганно смотрит Элен. Лица барменов были цвета их фартуков. Все они не сводили глаз с Джека. Филетти схватил его за плечо и потянул за собой. Джек швырнул пистолет на грудь Билли, и он гулко покатился по полу.
Джек на природе
После стрельбы в «Высшем классе» Джек, «самый разыскиваемый человек в Америке», долгое время находился в бегах и в конечном счете обосновался в горах Катскилл. Вряд ли бы я еще раз увидел его, если бы мое участие в деле об убийстве в «Высшем классе» не напомнило ему обо мне — и это при том, что во время слушания дела мы ни разу не встретились лицом к лицу. И вот, в середине лета 1930 года, когда жара стала спадать, а происшедшее в клубе понемногу забываться, Джек, как видно, отыскал меня в каком-то закоулке своей памяти, извлек на свет и пригласил в воскресенье обедать.
— Прости, — сказал он мне по телефону, — с тех пор как мы разговорились тогда в «Кенморе», прошло немало времени, и я запамятовал, как ты выглядишь. Я пошлю за тобой шофера, но как он тебя узнает?
— Я похож на святого Фому Аквинского, — ответил я. — На голове у меня белая шляпа с черной лентой. Видавшая виды шляпа. Такая бросается в глаза сразу.
— Приезжай пораньше, — сказал он. — Я хочу кое-что тебе показать.
Джо Фогарти (по кличке Лихач) ждал меня на вокзале в Катскилле.
— Эдди-Брильянт? — спросил я, увидев его.
— Нет, — ответил он. — Эдди умер в январе. А я — Фогарти.
— Ты похож на него как две капли воды.
— Все говорят.
— Ты шофер мистера Брильянта?
— Джека. «Мистером Брильянтом» его не зовет никто. Да, шофер. И не только шофер.
— Ты, я вижу, ему предан.
— Вот именно, предан. Джек ценит преданность больше всего. Все время об этом говорит.
— Что ж он говорит?
— «Приятель, — говорит, — мне надо, чтобы ты был мне предан. А не будешь — шею сверну».
— Сказано недвусмысленно.
Мы сели в сделанный на заказ двухцветный серо-зеленый «кадиллак» Джека с белобокими автопокрышками и пуленепроницаемыми стеклами, бронированными панелями и потайными отделениями, где хранились пистолеты и ружья. О существовании этих отделений я узнал, впрочем, лишь через год, когда оттуда однажды ночью, в недобрый час, Джек выхватил пистолет. Теперь же я обратил внимание лишь на сиденья из черной кожи да на обшитую деревом приборную доску с бесконечным количеством каких-то неизвестных мне кнопок и датчиков.
Френсис Фелан, бывший бейсболист и отец семейства, а ныне бродяга, подрабатывающий рытьем могил, совершает свой путь по Чистилищу в обществе подруги Элен, пытаясь примириться с призраками прошлого и настоящего. Чистилище — это его родной город Олбани, откуда он бежал дважды: первый раз — убив штрейкбрехера, второй — уронив грудного сына.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.
Автор книги, пытаясь выяснить судьбу пятнадцатилетней еврейской девочки, пропавшей зимой 1941 года, раскрывает одну из самых тягостных страниц в истории Парижа. Он рассказывает о депортации евреев, которая проходила при участии французских властей времен фашисткой оккупации. На русском языке роман публикуется впервые.
Торгни Линдгрен (р. 1938) — один из самых популярных писателей Швеции, произведения которого переведены на многие языки мира. Его роман «Вирсавия» написан по мотивам известного библейского сюжета. Это история Давида и Вирсавии, полная страсти, коварства, властолюбия, но прежде всего — подлинной, все искупающей любви.В Швеции роман был удостоен премии «Эссельте», во Франции — премии «Фемина» за лучший зарубежный роман. На русском языке издается впервые.
Эти рассказы лауреата Нобелевской премии Исаака Башевиса Зингера уже дважды выходили в издательстве «Текст» и тут же исчезали с полок книжных магазинов. Герои Зингера — обычные люди, они страдают и молятся Богу, изучают Талмуд и занимаются любовью, грешат и ждут прихода Мессии.Когда я был мальчиком и рассказывал разные истории, меня называли лгуном. Теперь же меня зовут писателем. Шаг вперед, конечно, большой, но ведь это одно и то же.Исаак Башевис ЗингерЗингер поднимает свою нацию до символа и в результате пишет не о евреях, а о человеке во взаимосвязи с Богом.«Вашингтон пост»Исаак Башевис Зингер (1904–1991), лауреат Нобелевской премии по литературе, родился в польском местечке, писал на идише и стал гордостью американской литературы XX века.В оформлении использован фрагмент картины М.
В знаменитом романе известного американского писателя Леона Юриса рассказывается о возвращении на историческую родину евреев из разных стран, о создании государства Израиль. В центре повествования — история любви американской медсестры и борца за свободу Израиля, волею судеб оказавшихся в центре самых трагических событий XX века.