Джайн Зар. Буря Тишины - [49]

— У меня получится, — пробормотала она и удивилась, когда услышала эти слова в своей голове от двух других пилотов, поддержавших ее после того, как они услышали их.

Она чувствовала, как с каждым мгновением росли их опасения касательно ее присутствия. Маэнсит на мгновение разделила их, и сомнение скрутилось узлом в ее животе, в то время как очередная волна хлестнула свежими ударами молнии по корпусу корабля.

Дикое упрямство служило ей союзником. Она отказывалась отступать, пасть жертвой страхов взбалмошных корабельников и проиграть равнодушному стихийному шторму, что бушевал снаружи. Неотложно и настойчиво она погрузила разум в систему управления, мысленно представляя знакомый пульт управления и создавая воображаемый эквивалент, при помощи которого она могла бы общаться с кораблем.

Почти сразу же «Бойкая река» успокоилась, будто капризный скакун, столкнувшийся с суровой хозяйкой. Телекандор и Артуис пытались успокоить и ласково умаслить корабль, однако Маэнсит была не в том настроении, чтобы потакать его испуганному сознанию.

Судно неохотно следовало по пути наименьшего сопротивления, почти перпендикулярно нужному им курсу. Другие корабли затерялись в потоке психических волн, в грохоте и мысленном громе рушащихся реальностей и сталкивающихся измерений.

Укрепляя свою власть, она направила «Бойкую реку» в надвигающуюся бурю, наслаждаясь шквалом молний и искр, которые соскальзывали с гладкого корпуса.

— В пасть бездны! — воскликнула она, и страх сменился ликованием от встречи со стихией.

Другие пилоты отстранились от ее нарастающего присутствия, оттесненные потоком уверенности, который хлынул в энергетические и контрольные системы корабля. Словно внезапно взбудоражившийся скакун, «Бойкая река» глубоко погрузилась в эфирный ландшафт и бросилась в сгущающуюся бурю.

Джайн Зар наблюдала за Маэнсит, лицо которой отражалось в камнях панелей управления перед ней. С перекошенным лицом, отраженным в синих, красных и зеленых самоцветах, она выглядела настолько же дьявольски, как и царство, бушевавшее снаружи. Глаза эльдарки были широко раскрыты, однако ее взор был обращен вовне, а губы растянуты в дикой улыбке, отчего лицо комморрийки выражало смесь триумфального восторга и абсолютного ужаса.

Тембр корабля резко изменился: его цепь бесконечности задрожала под непривычным влиянием необузданной страсти Маэнсит.

— Волны расходятся, — задыхаясь, объявил один из пилотов. — У нас получается! Мы пережили бурю.

— Включите маяк на полную, ведите остальных за нами, — промолвила Ансвея. — На этот раз мы побудем первопроходцами.

«Бойкая река» продолжала брыкаться и покачиваться на нематериальных волнах, однако тот трепетный внутренний конфликт и отчаяние, которые отмечали продвижение чуть раньше, исчезли. Хотя тревожная дрожь пробегала по кораблю при каждой импульсной атаке, он будто стал ретивым скакуном, натянувшим поводья.

Ансвея, должно быть, тоже это почувствовала. Она постучала по плечу Аратуина.

— Вернись. Попробуй… сгладить острые углы.

Пилот мрачно кивнул и вернулся к контрольным камням, еще дальше откинувшись назад в колыбели.

— «Восставший феникс» и «Последний райский уголок Вела» находятся под нами, — объявила одна из сенсорщиков. Небольшое облегчение смягчило ее напряженное лицо. — Мощный сигнал приближения.

— Пошлите им привязной луч. Мы будем следовать курсу вместе. Что насчет «Своенравной племянницы» или «Звездореза»? — спросила Ансвея. Член экипажа покачала головой, и ее лицо ожесточилось. — Продолжай искать.

На короткое время воцарилось относительное спокойствие. «Бойкая река» качалась, скользила и проваливалась во впадины между энергетическими волнами, однако подобное не шло ни в какое сравнение с бушующей грозой, которая поднялась из глубин в самом сердце Залива Гидры.

Эта область так называлась не зря, поскольку здесь пересечение варпа и Паутины постоянно порождало новые бреши и туннели, сбивая корабли с пути ложными маршрутами. Неосторожных ожидали тупики и водовороты, а остальной части флота следовало готовиться к худшему. В лучшем случае их могло выбросить в материальное пространство с пробитыми корпусами и серьезными повреждениями. В худшем… голый варп сурово расправлялся со смертной плотью и разумом, а для эльдаров погружение в царство Великого Врага обещало мучения похуже любой физической пытки.

Всем было лучше не думать о таком конце.

Казалось, что они пережили самую страшную фазу бури. Волнообразные колебания и вращения сократились, поскольку Маэнсит и пилоты двигались более тихим курсом по впадинам и гребням психических волн.

На корабле воцарилось спокойствие, и настороженность сменила тревогу. Джайн Зар почувствовала, как напряжение немного рассеялось, и Ансвея оставила навигационную команду и вернулась на свое место, наблюдая за командой на мостике.

— Судя по тому, что рассказала мне Маэнсит, и исходя из моих собственных приключений в этом месте, мы скоро доберемся до врат. Пока «Звездорез» и «Своенравная племянница» остаются с нами, мы сможем совершить финальный прыжок назад в смертную вселенную.

Джайн Зар кивнула, почти не слушая Ансвею: ее внимание привлекла одна из пилотов, Телекандор. Сначала она не могла понять, за что именно зацепился ее взгляд. То было едва заметное изменение в позе и движениях. Прежде пилот слегка нависала над пультом управления, однако теперь расслабилась в колыбели, чуть отодвинувшись от консоли.