Джарка Руус - [7]

Не обращая внимания на вид этих мест и чувства, которые они вызывали, хотя это все давило на них с угнетающей настойчивостью, они кружили над развалинами в поисках места, где наблюдались костры и вспышки. Примерно через час они обнаружили одно такое место на краю длинного уступа скалы, лежащего посреди скопления острых выступов, торчащих как кости из земли. Кольцо из камней, окружавших кострище, было почерневшим и гладким от того, что здесь сжигали. Когда Грайанна впервые увидела это место с воздуха, она не смогла и вообразить, как кто–то мог добраться туда, уж не говоря о том, чтобы использовать этот костер. Повсюду вокруг возвышались каменные барьеры с широкими и глубокими расщелинами между ними, а их края были острыми, как стекло. Затем она внесла поправку в свои мысли. Потребуется сорокопут или рок или небольшой, но очень маневренный воздушный корабль, чтобы туда добраться, однако добраться все–таки можно. И чем же, в данном случае, воспользовались? Она решила оставить этот вопрос на потом.

Приземлив Чейзера на краю уступа, они спешились и подошли взглянуть поближе.

— Какой–то жертвенник, — заметил Кермадек, с тяжелым видом оглядываясь вокруг и поводя плечами слева направо, как будто находился в клетке. Ему не нравилось находиться тут, поняла она, хоть и рядом с ней. Даже спустя столько лет это место навевало тяжелые воспоминания для троллей. Чародей—Владыка умер и исчез, но его ощущение осталось. Во всей истории троллей никто не нанес столько вреда психическому здоровью этого народа. Тролли были не такими суеверными, как гномы, но они верили в перенос зла от мертвых к живым. Они верили, потому что испытали это на себе, и они боялись, что это случится снова.

Она закрыла глаза и на мгновение обострила другие чувства, пытаясь прочесть в воздухе, что же здесь произошло. Она обнаружила остатки мощной магии, действия колдовства, которое не предназначалось для исцеления или помощи. Она смогла прочесть по оставшимся крупинкам, что здесь призывали какую–то магию. Но с какой целью? Определить это она не смогла, однако запахи говорили о чем–то умирающем, причем не очень быстро. Она взглянула на остатки костра и по засаленным пятнам ощутила темную цель принесенного жертвоприношения.

— Здесь нет ничего хорошего, — негромко произнесла она.

Он приблизился к ней.

— Что ты обнаружила, госпожа?

— Пока что ничего. Ничего определенного. — Она посмотрела на него, на его плоские, невыразительные черты лица. — Возможно сегодня ночью, когда темнота скроет ту тварь, которая находит это мертвое место таким притягательным, мы выясним, что же здесь такое.

* * *

Она привязала Чейзера на некотором удалении среди скал, где его никто не сможет увидеть, накормила и напоила его, нежно разговаривая с ним, чтобы успокоить в отношении того, что могло случиться позднее. После этого она с Кермадеком съела холодный ужин, наблюдая, как с неба исчезает свет и вокруг опускаются сумерки на плоскую, бесцветную землю, окутывая ее как туман. Не было никакого заката, никакого изменения в облике земли, а небо чуть ли не скачком сменилось от светлого к темному. Ощущение, произведенное этим на Грайанну, было близко к отчаянию.

Она отбросила прочь мрачные мысли, но не смогла изменить своих предчувствий относительного этого места. В этой пустоши для живых существ не было ничего. Всепроникающее ощущение безысходности и изоляции говорило, что за некоторые преступления не может быть никакого искупления. Если бы она прожила еще тысячу лет, то все равно не увидела бы возрождения жизни в Королевстве Черепа. Наверное, учитывая, какого рода жизнь могла найти пристанище в такой земле, это было к лучшему.

— Спи, — сказала она Кермадеку. — Первую половину ночи посторожу я.

Он крякнул в знак согласия и в считанные секунды уснул. Она позавидовала тому, с какой легкостью он погрузился в сон. Какое–то время она смотрела на него, на его грубую кожу, которая в темноте казалась гладкой, на безволосое тело и почти невыразительное лицо, слегка граненой формы, как будто вытесанное из камня. Холеный — именно это поразило ее в нем. Как болотный кот, большой, сильный и гладкий. Он нравился ей больше, чем кто–либо еще. Не за то, как он выглядел, а за то, каким он был. Прямой и простой. Это не значило, что он был тугодумом или драчливым; ни то, ни другое. Кермадек не усложнял ситуации всеобъемлющим рассмотрением и обсуждением. Если что–то нужно было сделать, он тратил как можно меньше времени и сил для того, чтобы это выполнить. У него была определенная манера поведения, прекрасно ему служившая, и она не думала, что он когда–нибудь от нее откажется. Как же ей хотелось, чтобы ее собственная жизнь могла быть такой же простой.

Проходило время, Грайанна наблюдала восход луны и появление звезд, которые украсили небосвод россыпью ярких, размером с булавочную головку, точек. Скалы вокруг хранили молчание. Кострище и камни вокруг него выглядели как сгорбившиеся гномы, продрогшие и неухоженные. Может быть этой ночью ничего не случится, ведь это всего лишь первая ночь, как она оказалась здесь, чтобы увидеть, что же происходит. Возможно, тот, кто устроил этот костер и создавал вспышки, почувствовал ее присутствие и держался подальше. Она размышляла, сможет ли она заставить себя прободрствовать еще одну ночь, если этой ночью ничего не произойдет. Для этого у нее не было никаких веских оснований; сейчас ее присутствие было обусловлено, в основном, ее инстинктивной реакцией на то, что, как она боялась, могло случиться, а не на то, что происходило на самом деле.