Джалита - [101]
— Ты что-нибудь натворила или собираешься стать кинозвездой? — спросила мама в заключение и тут же побежала на кухню, по привычке не дожидаясь ответа.
Настенька не могла ничего ответить, так как сама не понимала, почему, будучи в командировке, она вдруг всем понадобилась. На коленях у деда лежала статья, которую он только начал читать. В глаза бросился заголовок «Звонок КГБ — всё шито-крыто». Подумала: «Опять глупость какая-то». Но тут дедушка удивлённо поднял брови и, раздумывая, спросил:
— Настенька, не о том ли это Вадиме пишут? Тут, правда, фамилия Демьянов, но тоже учился в вашем институте и тоже убит был во время драки в университете?
— Где? — Настенька подлетела вихрем к деду и, на ходу бросив «Извини», вырвала статью из рук, скоро глянула по строчкам и помчалась в свою комнату, в которой, впрочем, была теперь и Вера.
Там Настенька снова расплакалась, воссоздав в памяти злополучное Рождество, которое, как она поняла, как раз и описывалось в статье. Но, немного успокоившись на груди у Веры, которая, ни о чём не спрашивая, прижала к себе голову сестры и, почти убаюкивая, как маленькую, приговаривала:
— Чшш, чшш, малышка, ну не надо плакать. Ты же у меня умненькая.
— Ничего я не умненькая, Верунчик, — пробормотала сквозь слёзы Настенька. — Такая оказалась глупая, что, может, и умру скоро.
— Тьфу ты! — рассердилась Вера. — Типун тебе на язык.
— Лучше бы уж типун, чем такое.
И Настенька стала рассказывать впервые у себя дома родной сестре всё, что с нею произошло за то время, пока Веры не было в Москве.
Мама и бабушка заглядывали в комнату, приоткрывая дверь, чтобы позвать дочерей ужинать, но старшая дочь выразительно сердито махала рукой, прося не мешать разговору. Она сама готова была зареветь и с трудом сдерживалась, говоря:
— И зачем только я уехала? Чёрт бы с нею с этой загранкой. Но, Настенька, не всё, может быть, так страшно. Вообще, почему ты решила, что сама убила Вадима? Что в статье так написано? Дай почитаю.
Настенька отдала статью и, утирая слёзы, прокомментировала:
— Но то, что в ней написано — это сплошная чушь. Никаких студентов там не было и в помине. Это же аспирантское общежитие. И нас было всего шестеро. Никто не дрался. И КГБ совершенно не при чём. Что за выдумки?
В комнату решительно вошла бабушка.
— А ну-к, хватит секретничать. Настенька тебя Наташа к телефону просит.
С этого момента события стали раскручиваться и мелькать с калейдоскопической скоростью.
За Наташей, рассказавшей вкратце о приходе Поварова с каким-то парнем, раздался звонок Олега Викторовича, который попросил о встрече назавтра.
Ему свидание с Настенькой было крайне необходимо. С самого утра полковник вызвал в свой кабинет, сунул в руки статью Аликберова и, приказав сесть и читать, сам стал расхаживать длинными шагами по кабинету, возмущённо выговаривая:
— Что это там за умник выискался? Кто такой Аликберов? Кто ему позволил писать всякую белиберду о нас? Что за убийство? Кто в него вмешивался?
Вы в курсе дела, товарищ лейтенант? Какое мы имеем отношение к этому делу?
Из управления уже спрашивали. Скандал самый настоящий. Что ни день, то новый. Кому это надо, чёрт возьми?
— Разрешите ответить, товарищ полковник? — спросил Поваров, откладывая прочитанную быстро статью.
— Да, конечно, я жду.
— По вашему заданию я расследовал только вопрос о СПИДЕ. Мне говорили об убийстве в драке, но оно, как я понимаю, к нашему вопросу не имеет отношения. Девушку, которая была с иностранцем там, в университете, я нашёл.
Сегодня она приезжает из командировки, и мы встретимся. А кто занимался делом об убийстве, я не знаю.
— Выяснить немедленно и доложить. Убеждён, что мы там и слухом и духом не причастны. Скорее всего, это опять что-то корреспонденты напутали. Их хлебом не корми — дай только куснуть кого-то, чтоб зазвенеть на всю страну. А может специально так сфабриковано. Разберитесь и сегодня же.
Поваров позвонил в университет, где мгновенно получил ответ на первый вопрос, волновавший полковника. Оттуда сообщили, что к ним приходил журналист, который расспрашивал об убийстве и, рассказывая о происшествии на Рождество, упомянули, что этим же интересовалось КГБ. Теперь в университете сами взбудоражены статьёй, полагая, что журналист сделал выводы, основываясь только на этой фразе.
Чтобы убедиться в этой версии, поваров поехал сначала в прокуратуру к Горохову. Взяв второй раз дело, изучал его внимательнее, чем прежде, когда занимался вопросом СПИДа, и поинтересовался, кто же именно звонил с просьбой закрыть дело. Выяснилось, что звонили из МИДа и сам отец Вадима, которому не нужно было судебное разбирательство. Но он, как отец, имел на то право. А почему звонил МИД, Горохову было не известно.
Поваров поехал к Сокову. Теперь речь у них шла не о СПИДе, а об убийстве. Но Соков, прочитав статью, сам был изумлён, и сказал, что драка, возможно, была после того, как они с Аль-Саидом уже ушли.
— А где были в это время Настя и Вадим? — поинтересовался Поваров, помня, что двое других участников пирушки — Юра и Валя — ушли раньше. Они оставались?
— Они были в другой комнате.
— Вы хотите сказать, Борис Григорьевич, что Настя могла быть в любовной связи сначала с Вадимом, а потом с Аль-Саидом? Из наших предыдущих бесед я понял, что они могли встречаться уже без вашего присутствия, то есть после этой вечеринки. Но из беседы с подругой Насти, а нам удалось её найти, как и саму Настю, с которой, правда, я ещё не говорил, девушка была в любовной связи с Аль-Саидом именно в ту ночь празднования Рождества. Так с кем же она сначала спала? — Резковато, начиная раздражаться, спросил Поваров и посмотрел прямо в глаза Сокову.
«На свете миллионы рассказов. Но рассказ рассказу рознь. Один – полная выдумка, когда читатель сразу говорит «Ну, это всё сказки», другой является исключительным отражением действительности, в которую нельзя не поверить. Всякий рассказ хорош, когда всему сказанному веришь…».
В романе описываются события нашего времени, главным героем которого является молодой учёный Науков. Роман не является научной фантастикой в прямом смысле, хотя открытия, сделанного учёным, на самом деле не было. Действия в романе разворачиваются так, как если бы это открытие имело место в реальной жизни. Суть его заключалась в том, что придуманное учёным вещество оказало воздействие на миллионы женщин и мужчин, заставившее их первомайской ночью полюбить друг друга и предаться любви, в результате которой все женщины, попавшие под влияние этой любви, независимо от возраста и способности к деторождению, забеременели и должны были родить мальчиков-близнецов. Неоднозначное отношение общества к возможности неожиданного демографического взрыва вызвало и разные диаметрально противоположные действия в отношении учёного.
Это история неразделённой любви, произошедшей в Судане с молодым российским переводчиком, которая почти полностью повторилась с журналистом, поехавшим в Судан из Москвы, спустя сорок лет. Мистические совпадения позволяют читателю сопоставить события, имевшие место в жизни героев с почти полувековой разницей. В романе любовь переплетается с политикой, мафией и простой обычной жизнью Африки и России. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
«Пацаны и пацанки» – сборник рассказов, в которых автору удаётся не только затронуть вопросы культуры, а, скорее, бескультурья, безнравственности в нашей стране, но и показать молодым людям, подрастающему поколению, как несложно стать чище душой, вложить часть своей души в общее светлое будущее – и своё собственное, и всей России, чтобы все мы стали по-настоящему счастливы. Эта книга не может не тронуть сердца тех читателей, которые переживают за происходящее в стране и искренне, как и Евгений Бузни, пытаются изменить мир к лучшему.
«Шпицбергенский дневник» относится к жанру романа, хотя в нем совершенно отсутствует какая-либо любовная коллизия, без которой многие читатели не представляют себе роман. Это не научный труд, но писательские размышления, его исследования человеческих взаимоотношений, приобретающих особое значение на заполярном архипелаге, где русские и норвежцы, находясь за тысячи километров от родных мест, вынуждены жить вместе, сотрудничать, дружить, спорить, любить. Это рассказы очевидца и участника многих описываемых событий, часто трагедийных, интригующих, облеченные в художественную форму.
Последние годы жизни державы СССР. Страна накануне коллапса, о приближении которого знают пока лишь единицы. На героиню романа наваливаются новые несчастья. Настенька клянётся себе принимать удары судьбы без слёз и стойко выдерживает судебный процесс по обвинению её в убийстве. С помощью друзей она побеждает, но это был не последний удар. Девушка обретает счастье в семейной жизни тогда, когда митинговые страсти и избирательные кампании делят общество на враждующие стороны.
Если в двух словах, то «желание исчезнуть» — это то, как я понимаю войну.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.
Эта книга о жизни, о том, с чем мы сталкиваемся каждый день. Лаконичные рассказы о радостях и печалях, встречах и расставаниях, любви и ненависти, дружбе и предательстве, вере и неверии, безрассудстве и расчетливости, жизни и смерти. Каждый рассказ заставит читателя задуматься и сделать вывод. Рассказы не имеют ограничения по возрасту.
«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.
Молодая, красивая и уверенная в жизни москвичка. Ей верится, что жизнь будет прекрасной, как в романах и стихах, которые она любит читать и писать сама. Однако траектории жизни непредсказуемы. Хамство в любви и коварство в политике окружают девушку, только что вышедшую в самостоятельную жизнь. Вокруг все рушится, а ей надо не просто выжить, но и понять — для чего. Не замутить душу, когда кругом столько грязи, невероятно трудно и все-таки можно, ведь ее все называют Настенькой. В первой книге трилогии описываются события, охватывающие период с 1984 по 1987 годы.