Дзен-пушка - [28]

Дзен-пушка, как он теперь знал, располагала режимом персонализированной целеселекции. Как только цель зарегистрирована, ее можно поразить с любого расстояния. Цели не спрятаться. Где бы она ни была, по крайней мере, в пределах планеты. Пауту нужно только подумать о цели и спустить курок. Карающий электрохлыст метнется, огибая препятствия и полыхая в воздухе, туда, где находится цель, в любую точку мира. Он докажет это девушке, отослав одного из своих рабов на полмили и прицелившись в противоположном направлении: пускай увидит, как изгибается, выворачивается и находит цель электрический хлыст.

Потом он ее зарегистрирует и позабавится с ней таким же способом, черпая наслаждение в ее страданиях.

Она будет ему принадлежать.

Наутро Геспер пробудилась у разгорающегося костра, поднялась и потянулась. В воздухе висел легкий туман, солнце (желтое, как и на ее родной планете) стояло над горизонтом градусах в двадцати.

Проведя недели в тесноте полицейского крейсера, она наслаждалась свежестью естественного воздуха. Настроение улучшилось, на контрасте с предыдущим вечером. Лэйси подбросил в костер сухой травы и хвороста, раздул пламя и занялся приготовлением пойманного на завтрак длинноухого четвероногого зверька.

Паут сидел на корточках, наблюдал за ним и сонно моргал. Он выглядел так жалко, что Геспер прикинула, не забрать ли у него сканер силой, но воздержалась. Она уже поняла, что Паут не так беспомощен, как кажется.

За ночь косё, такое впечатление, и пальцем не пошевелил. Он продолжал сидеть в той же позе, скрестив ноги, выпрямив спину, при полном оружии. Он выглядел очень странно. Геспер заинтересовалась и пошла к нему.

Синбиан увязался за ней.

— А что вы в космосе делаете?

Она остановилась и опустила на него взгляд.

— Я на войне, — ответила девушка. — Эскория взбунтовалась против Империи. Вы разве не знали?

Мальчик задумчиво помотал головой.

— Значит, Эскория теперь свободна от Империи?

— Нет. Мы проиграли. Одному Симплексу ведомо, что теперь будет.

— Тут на Земле разницы, скорее всего, не ощутят никакой.

Геспер приблизилась к косё и восхищенно осмотрела его. Глаза воина были сомкнуты, как и, надо полагать, все время с момента ее появления. Скуластое лицо обрамляли зачесанные назад и стянутые узлом на затылке блестящие темные волосы. Он был похож на статую.

Но еще сильнее впечатляла его коллекция оружия, развешанного по всей снаряге поверх простой белой одежды. К поясу, сейчас отстегнутому и разложенному на земле, был приторочен ручной гранатомет — Геспер узнала модель и прикинула, что дальность ее стрельбы несколько миль, если не больше. За спиной висели несколько винтовок, стволы которых выдавались над затылком подобно поручням (это ее немного озадачило; она ожидала, что их носят прикладами вверх). А еще, полускрытая среди огнестрела, виднелась плоская рукоятка кривого клинка в ножнах.

На груди, животе и бедрах косё носил много другого оружия, гранат, бомб, магазинов и ручных дротиков с оперением. Геспер никогда не видела такого бойца и даже не представляла, что они существуют.

— А почему он так сидит? — справилась она у Синбиана. — Он спит?

— Нет, госпожа, он не спит. Он обезличил свое сознание.

— Что это значит?

— Он в состоянии идеального покоя, госпожа, даже более глубоком, нежели сон. Но он не отключился.

— Так он осознает, что происходит вокруг?

— Лишь в той мере, в какой вы, госпожа, осознаете свою изящную пяточку.

Геспер подумала, что мальчишка, вероятно, описывает какое-то трансоподобное состояние.

— Он все время так проводит? — спросила она.

— Все время, когда нет нужды действовать, госпожа. Между действиями времени нет, говорит присказка. Я тоже так умею, но дядя считает, что мальчикам нужна активность.

— Дядя?

— Он мой дядя. Я сам однажды, может, стану косё.

— Если косё такие великолепные бойцы, — горько возвысила голос Геспер, — отчего бы им не помочь нам на войне с Империей?

— Косё идеальный индивидуалист, госпожа. Он не сражается за чье-то дело. Он сражается потому, что любое действие человека рождает конфликт с природой.

— Что? — Странно и неприятно было слышать подобные мистические рассуждения от такого юнца. — Ну а почему тогда он следует за — этим? — Геспер ткнула отставленным большим пальцем в Паута. — Что, обезьян и его тоже подмял?

— Да, госпожа, можно сказать, что дядя его должник.

— Но кто оно вообще такое, этот Паут?

Мальчик не ответил. Казалось, его мысли отвлеклись на что-то.

— Госпожа, — произнес он внезапно, — а это ваша битва с Луной такое сделала?

— Луной? Какой луной?

— У нас тут луна есть, госпожа. Я всю жизнь провел на Земле, и Луна всегда была одного и того же размера, примерно как Солнце. Ее фазы всегда менялись регулярно. Однако что-то пошло не так совсем недавно. Сначала несколько недель назад Луна уменьшилась до половины обычного диаметра. Потом стала разбухать. Позапрошлой ночью она была в десять раз крупнее Солнца, а прошлой — в двадцать. И фазам не следует.

Геспер теперь вспомнила, что у планеты действительно есть спутник, необычно крупный: она его мельком углядела на экране шлюпки в последние несколько секунд подлета. И,