Дзен московского олигарха - [46]

Глеб пробежал глазами, поставил отметку о несогласии, размашисто подписался.

– Ну, теперь давайте попоем, – напарник старшего лейтенанта, достал коробку с алкотестером, начал монотонно зачитывать его характеристики, что и как делать, куда дуть, показал пломбу.

– Возражения есть? – осведомился невозмутимо.

Фадеев дунул, посмотрел мстительно на чек, выдавший ноль целых девять сотых.

– Я могу ехать?

Старший лейтенант Гаврилов поморщился:

– Что ж вы так торопитесь?

– Говорю ж – на работу мне!

Гаврилов грузно развернулся к нему, посмотрел через плечо:

– Кем же это вы в час ночи работаете?

Глеб отвернулся:

– Я уже говорил – я программист. Заказ срочный, – отозвался мрачно.

– А вы не нервничайте, гражданин Фадеев, не нервничайте. Заактируем, еще разок дунете, чтобы нам спокойнее было, и поедете.

Следующий раз чек выдал ноль целых двести семнадцать тысячных. Фадеев проглотил ругательства:

– Нерабочий алкотестер у вас. Я могу ехать? – Глеб протянул руку за документами, замер.

– С чего бы это? У меня все основания полагать, что вы находитесь в состоянии алкогольного опьянения. Давайте-ка медосвидетельствование пройдем, а?

Фадеев захохотал.

– Вы это серьезно? У вас на руках два чека с отрицательным результатом. Попахивает самоуправством, не находите?

Посмотрел на инспекторов. Да нет, не самоуправством это попахивает. Остановили на трассе, освидетельствование, паленый алкотестер, сейчас медосвидетельствование назначат. А у Панченко не идет код. К гадалке ходить не надо – старший лейтенант чью-то настоятельную просьбу отрабатывает.

Гаврилов посмотрел на него холодно:

– Машину глушите, – веско отметил. – Поехали, до больнички скатаемся.

* * *

– А мы можем побыстрее передвигаться? – Фадеев, как завороженный смотрел на спидометр, стрелка которого пульсировала у отметки «50».

Гаврилов отозвался невозмутимо:

– А нам куда торопиться? Инспектор едет, служба идет.

– Не выгорит вам ничего, – мрачно откинулся на спинку. – Лучше бы штрафанули кого за превышение, на премию заработали.

Гаврилов уткнулся в смартфон, кивнул:

– Ничего, переживем.

– Что, уже получили премию? – Глеб с вызовом прищурился.

Инспектор хмыкнул, посмотрел на него через зеркало заднего вида, криво усмехнулся, но промолчал.

Фадеев отвернулся к окну, сжал челюсти.

«Не идет», – сообщил Панченко.

Глеб почувствовал, как между лопаток стало холодно и липко, расправил плечи, сбрасывая наваждение. Паша справится. Не такие баги разгребали. Или подключится он, Глеб, когда все это закончится. «Гаврилова этого подослали, наверняка, – методично пульсировало в висках. – Значит, им надо, чтобы меня промурыжить ночь, выбить меня на завтра». Значит, тем, кто это организовал, в самом деле, нужно затянуть время.

Мысли прояснились. Если кому-то надо это затянуть, значит, нагоняя темп, он совершенно прав.

Значит, надо держать темп.

Машина притормозила у беленного двухэтажного здания с выщербленной плиткой на крыльце и тусклой табличкой.

– Приехали, – Гаврилов вышел из автомобиля, неторопливо направился в здание. Сообщил дежурной сестре: – Еще одного бухарика привезли.

– Праздник что ли сегодня какой? – вздохнула та, покосилась недобро на Фадеева: – А так-то не скажешь, приличный вроде…

– Так я и не бухарик, – Фадеев широко улыбнулся, сунул руки в карманы.

– Ну да, ну да, – женщина с подозрением посмотрела на татуировку. – Садитесь, молодой человек, в коридор, очередь занимайте.

Глеб шагнул в коридор, засмеялся: на прижатой к стене скамье сидело трое. Напротив – еще столько же. Он оглянулся на Гаврилова, поймал на себе его торжествующую ухмылку.

– Кто последний, мужики? – сел на свободное место, рядом с прыщавым парнем. Поинтересовался у него: – По долгу они каждого?

Парень неопределенно пожал плечами:

– Минут десять-пятнадцать… Примерно.

Фадеев присвистнул.

– Это кто там свистит? – строго прикрикнула медсестра в приемной. – Итак денег нет…

А Фадеев, бросив взгляд на часы, считал: хорошо, если он уедет отсюда часов в шесть утра. Шумно выдохнул. Скрестив руки на груди, прислонился спиной к стене и прикрыл глаза: час или полтора у него есть, чтобы поспать. Он отстраненно слышал чьи-то пьяные крики, не реагировал на толчки и желание поговорить. Ему нужен этот час.

– Фадеев?

Он открыл глаза, повернул голову.

– Спать дома будете, идите кровь сдавать и вот, – медсестра сунула ему в руку баночку для сбора мочи. – Туалет прямо по коридору.

Глеб устало встал, направился к кабинету. Сотовый дернулся в кармане, Фадеев глянул на экран. Панченко сообщал: «Нашел». И почти сразу следующее: «Пакеты готовы, завтра можно сдавать».

Глеб шумно выдохнул, чувствуя, как с плеч сваливается напряжение, подкатываясь к горло нервным ожиданием. Нет, это даже лучше, если все ждут, что завтра они будут только вычитывать код, а они уже сообщат о готовности проекта. Прислонился к стене лбом, с наслаждением впитывая ее прохладу.

Досчитал до десяти.

Когда входил в кабинет врача, улыбался широко. Тот посмотрел на него сухо:

– Пили сегодня?

Глеб покачал головой:

– Ни капли, – он наблюдал за медиком.

Снова процедура с алкотестером, снова акты и подписи.

Под сердцем тлела тревога – что, если дело обстоит серьезнее, и он в сговоре с Гавриловым? Тогда отберут права, и до суда придется мотаться с водителем. Глеб напряженно замер.