Дюжина ножей в спину - [25]

Приведу его полностью:

Президенту Российской Федерации

Б. Н. Ельцину

Генеральному прокурору РФ

Ю. В. Скуратову

Лидеру движения "Наш дом - Россия"

В. С. Черномырдину

Санкт-Петербургская организация "Наш дом - Россия" выражает решительный протест против травли и клеветы, развернутой Генеральной прокуратурой России против мэра города А. А. Собчака.

Под предлогом "борьбы с коррупцией" Генпрокуратура использует свою работу в политических целях, дискредитируя власть. Следственная группа Л. Г. Прошкина дает интервью и, в нарушение всех процессуальных норм, публикует бездоказательные материалы в коммунистической прессе: "Советская Россия", "Правда", "Народная правда", которые используются в качестве агитационных листовок в предвыборной борьбе.

Обращая внимание на это обстоятельство, петербургская организация "Наш дом - Россия" требует принятия решительных мер для прекращения использования правоохранительных органов в политических целях и официального выражения оценки подобной позиции Генпрокуратуры.

Председатель совета Санкт-Петербургской

организации "Наш дом - Россия"

В. В. Путин

А теперь - об истории со взрывчаткой. В один из майских дней по нашему домашнему телефону позвонил мой бывший ученик по университету, работающий в Главном управлении внутренних дел города. Взволнованным голосом сообщил Людмиле, которая подняла трубку, что уже в ближайшую ночь против меня будет осуществлена провокация.

- На Богословском кладбище будет организована выемка шашек с полутора килограммами тротила. Взрывчатку оставят в склепе, а потом якобы случайный прохожий вызовет милицию. После изъятия взрывчатки, которая пройдет с участием руководителя следственной бригады Генпрокуратуры генерала Прошкина и группы тележурналиста Невзорова, будет заявлено об идентификации отпечатков ваших пальцев, оставленных на этих шашках. Сами понимаете, что вывод о вашей причастности к подготовке теракта против Яковлева тут же будет запущен в оборот, - запинаясь, говорил по телефону-автомату этот офицер.

Людмила сразу же рассказала мне об этом звонке. Но мне все это показалось чересчур абсурдным. Я попросил ее не предпринимать никаких шагов и спокойно дожидаться завтрашнего дня. Вечером мы все же решили, что на следующее утро Людмила пойдет к начальнику ГУВД генералу Лоскутову по своим депутатским делам и заодно попробует проверить достоверность предупреждения. В 9 утра она уже была в кабинете Лоскутова в "Большом доме" на Литейном проспекте.

Разговор начался с ее депутатских запросов по жалобам избирателей, но в конце разговора она неожиданно для начальника городской милиции спросила, проводилась ли прошедшей ночью какая-нибудь операция по выемке взрывчатки на одном из кладбищ города. Лоскутов покраснел, смешался, а потом спросил: "А откуда вы об этом знаете?" - "У меня есть свои информаторы", - ответила Людмила. После чего Лоскутов подтвердил, что действительно выемка производилась в присутствии генерала Прошкина, Олейника (ставшего при Яковлеве начальником управления административных органов), съемочной группы Невзорова и нескольких оперативников глубокой ночью (около трех часов) в одном из склепов на Богословском кладбище. Далее он сказал, что взрывчатка обезврежена и направлена на экспертизу, а он сам узнал об этом утром (за час до прихода Людмилы) из оперативной сводки дежурной части ГУВД и еще подивился тому, что генерал из Генпрокуратуры как простой оперативник ночью выезжал на кладбище.

Оценив всю серьезность провокации, мы в тот же день распространили в петербургских СМИ заявление о мотивах и целях провокаторов, чем сорвали замысел дискредитировать таким образом меня и супругу. На том дело и кончилось, если не считать того, что вскоре Прошкин был освобожден от руководства следственной группой и уволен из прокуратуры. Правда, незадолго до увольнения он успел-таки получить от московского начальства бесплатную трехкомнатную квартиру в престижном районе Москвы, - видимо, за усердие, с которым добывал компромат на Собчака и участвовал в моей дискредитации в период избирательной кампании.

Несмотря на все эти происшествия и безудержную кампанию травли и клеветы, первый тур выборов я уверенно выиграл и успокоился. Я мог представить, что проиграю Болдыреву или даже Севенарду, но никак не Яковлеву. Не верилось в торжество шариковых - ведь все-таки Питер действительно самый интеллигентный и культурный город России! Однако все повернулось по-другому.

В период между двумя турами выборов резко усилилось давление Москвы - к постоянно распускаемым слухам, что меня вот-вот арестуют (дошло до того, что старушкам, приходившим получать пенсию, разъясняли, почему нельзя голосовать за Собчака: его все равно арестуют, выборы придется проводить заново, денег у города нет, поэтому им перестанут выплачивать пенсии), добавились экскурсы эмиссаров из Минобороны и Генштаба, которые вели активную "разъяснительную" работу, и прочее в том же духе. В этих условиях многие из моей команды переметнулись в противоположный лагерь. Я же недооценил опасности объединения всех моих конкурентов по первому туру вокруг Яковлева, которые действовали по принципу стаи: все - на одного! Щербаков, Артемьев, бывший губернатор Ленобласти Беляков, последний председатель городского исполкома при коммунистах Ходырев, а также совершенно очевидно связанные с криминальным миром Ю. Шутов и Ю. Беляев - все они объединились вокруг В. Яковлева и призвали своих избирателей проголосовать против меня. Я попытался найти общий язык с бывшим товарищем по Межрегиональной группе Юрием Болдыревым, но и он, по-видимому, руководствуясь личной обидой в связи с проигрышем в первом туре, высказался против моего избрания.