ДюймВовочка - [7]
А завтра был выходной. Банный день в общежитии. Марина с Татьяной решили превратить его для себя в праздничный. Они встретились у проходной. Та, ради которой культурная программа и была задумана, уже ожидала подругу у проходной.
Баня встретила их душным горячим воздухом, в котором, казалось, навсегда растворился аромат перегретого мыла. Они оставили свои вещи в предбаннике и, отдав ключи от шкафчиков банщице, направились в душевую. Это была просторная комната, по периметру которой располагались ячейки со смесителями и распылителями холодной и горячей воды. По центру находились столы из серой мраморной крошки, на которые принято было ставить тазики с водой для мытья головы. Здесь же мылились, а пену смывали в импровизированных обложенных кафелем в ржавых подтеках душевых. Но здесь все было более комфортно, чем в общаговском душе – мойся сколько хочешь. Или парься, коли душе угодно и здоровье позволяет.
Натирая спину Татьяны мочалкой, Мариша заметила:
– Кожа еще не распарилась. В парилку бы, а? Когда еще такое удовольствие позволить себе сможем… Пойдешь? Я – обязательно!
– А как же! – охотно согласилась Татьяна.
– А тебе можно? – как бы невзначай поинтересовалась интриганка.
– А почему бы и нет? – удивилась подруга.
Мариша растерянно пожала плечами.
– Мало ли… – прошептала она.
Дверь в парную скрывалась за одной из душевых. За стеной пара на расстоянии вытянутой руки было ничего не разглядеть. Здесь полагалось сидеть или лежать на деревянных лавках или полатях. Трудно было дышать, не то, что говорить. Подруги несколько минут молчали. Марина забеспокоилась.
– Тебе не плохо, Тань? – наконец, проронила она.
– Нет, а с чего мне должно стать плохо? – Татьяна начинала догадываться, с какой целью ее пригласили в баню.
– А как же – беременным нельзя в бане мыться, а уж в парной и подавно…
– Мариша выпалила все начистоту. Несмотря на хитроумный план, была она человеком прямолинейным и открытым, и в подобной ситуации оказалась впервые. Причем, что самое досадное, по собственной инициативе.
– Так ты меня для этого в баню позвала, чтобы рассмотреть получше, без одежды, да?! – набросилась на нее Татьяна. – Так смотри – вот она я здесь, но ничего со мною не происходит…
– А ты думала, сразу все так и произойдет? На это время нужно, несколько часов… – просвещала ее более опытная женщина.
– А, может быть, именно этого я и добиваюсь… – скрывать что-либо у Татьяны уже не было сил. Напротив, захотелось прокричать наболевшее, отмыть от грязи не только тело, но и душу. Расчет Марины оказался верным. План сработал.
– Мы это давно заметили. Вот дуреха-то…
– Что? Осуждаешь? – с надрывом в голосе обратилась к ней подруга.
– За что? – Мариша ласково обняла ее за плечи, демонстрируя свое участие, неравнодушие, заботу, – Не от хорошей же жизни тебе такое чудовищное решение в голову пришло…
Татьяна разрыдалась. Сейчас она особенно остро ощутила свое одиночество, свою беспомощность.
– Ну-ну, будет… – принялась успокаивать ее Мариша, – Пошли-ка отсюда, пока действительно чего не случилось. Пивка попьем, поговорим, обсудим ситуацию… Короче, решим, как твоей беде помочь, не переживай!
Они ополоснулись прохладной водой, закутались в чистые простыни и направились в комнату отдыха. Доверительные беседы здесь за кружкой пива, кваса или чашкой чая были обязательной частью банной церемонии. Собственно, многие ради этого сюда и ходили.
Раскрасневшиеся после парной и от нахлынувших эмоций, подруги несколько минут молча потягивали прохладное пиво. Татьяна собиралась с мыслями. Марина ей не мешала, понимая, что собеседнице нужно выговориться.
– Этот ребенок не должен появиться на свет, потому что ничего хорошего его не ждет… – наконец выдавила из себя будущая мать.
– С чего ты взяла? Откуда ты знаешь? Ты что – царь и Бог?! – накинулась на нее подруга, но, заметив, что собеседница совсем сникла, продолжила более ласковым и дружелюбным тоном, – Бог дал, значит, уже позаботился о маленьком человечке. Твое дело маленькое – дать ему жизнь.
– Но ты же ничего не знаешь! – перебила ее Татьяна, и принялась рассказывать историю своей жизни, как ей самой нелегко жилось с отчимом…
– Ты думаешь, ты одна такая несчастная на нашем стройкомбинате? – неожиданно для Татьяны Марина не стала ее жалеть. Поймав ее удивленный, растерянный взгляд, она уточнила, – Да добрая половина наших женщин растят детей сами. И ничего – не жалуются! Да и отчимы не всегда плохими оказываются. Знаешь, порой неродной отец роднее родного становится.
– Только не в нашей семье! – Татьяна упрямо не желала менять взгляд на ситуацию.
– А ты не выбирай такого, как твой отчим, в мужья. – Не отступала советчица, – Посмотри сначала, как он к ребенку относиться будет.
Татьяна горько рассмеялась в ответ:
– Да не из кого пока выбирать. Кому, скажи, я могу понравиться в таком положении…
– Ты же не всегда будешь в таком положении. Ладно, с личной жизнью торопиться действительно не будем. А пока вставай на учет в женскую консультацию. Возьмешь справку о беременности, получишь комнаты в более комфортном семейном общежитии, и в очереди на квартиру как мать-одиночка продвинешься. А я попрошу Семеновну, чтобы помогла…
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.