Дыра - [15]

Один только Нетерпыщев, против своего обыкновения, не засмеялся, а внимательно посмотрел на главного борца с хаосом и спросил:

— Откуда у вас такая информация?

Бес сел к столу и коротко рассказал: только что к нему в департамент обратилась за помощью женщина, некая Любовь Орлова, которую он лично хорошо знает по работе в филиале ИКИ, где он заведовал прежде особым отделом. Так вот эта самая Любовь Орлова сообщила, что сегодня на рассвете, где-то между шестью и семью часами, в районе Муравьиной поляны ею лично был обнаружен неизвестный человек, на вид лет сорока, среднего роста, волосы темно-рыжие, с большими залысинами, нос длинный, глаза голубые, одет…

— Как он там оказался? — перебил Нетерпыщев.

— Говорит, «эти» прилетали и выбросили. Сама видела.

— А, понятно. Продолжайте.

Далее начальник депхаоса рассказал со слов Любы о происшедшем между ней и «пришельцем» разговоре, из которого бдительная женщина сделала однозначный вывод: перед ней — человек из Москвы. Чего тот, кстати, и не отрицал, более того, намекал, что он в Москве личность известная, но вот кто именно — она не успела выяснить.

— И где он теперь?

— В том-то и дело, что пропал, — развел руками Бесфамильный. — Она его в квартире ненадолго оставила, вернулась — нету. Вы как хотите, а лично мне эта история очень не нравится. Какой-то неизвестный человек из Москвы ходит по нашему городу, а мы не в курсе.

— Ну что ж, ситуация серьезная, — заключил Нетерпыщев, вполне удовлетворенный разъяснениями. — Надо быть готовыми ко всему. В том числе — к введению в городе чрезвычайного положения и на этом основании отстранению мэра от должности.

У него всё всегда кончалось предложением отстранить мэра от должности, но никогда еще не удавалось это предложение реализовать. В коридоре звякнула упавшая на пол связка ключей и послышались быстро удаляющиеся от двери шаги. Это лазутчик от партии оптимистов побежал докладывать об услышанном первому заму Козлову.

А тем временем внизу, на первом этаже, Христофор Иванович с трудом перевернулся на своем диване на другой бок и, покосившись на потолок, пробурчал:

— И топают, и топают туда-сюда, туда-сюда…

— Делают вид, что работают, — заметила Антонина Васильевна, не отвлекаясь, впрочем, от разложенных на столе карт, по которым она желала узнать, нет ли в данный момент в окружении Христофора Ивановича заговора или измены.

Карты у нее были старинные, с картинками, доставшиеся ей от бабушки. Антонина Васильевна держала их в черной лаковой шкатулке, обтянутой изнутри красным бархатом, и никогда никому не давала в руки, даже мужу. Гадала она всегда на Христофора Ивановича, потому что все в ее жизни зависело только от него и никаких собственных дел и интересов у нее не было. Христофор Иванович к гаданиям супруги относился снисходительно, но в душе ей верил.

— Ну что там получается? — спросил он у Антонины Васильевны, видя, что та задумалась и с тревогой разглядывает карты.

— Вот видишь, Христофоша, — сказала Антонина Васильевна. — Тут подряд три плохие карты легли: крест, гроб и коса…

— Помру, что ли?

— Бог с тобой! Помереть не помрешь, но что-то неприятное вот-вот случится. Тут над гробом еще тучи темные выпали, значит, большие волнения ждут тебя в ближайшее время. А коса-то легла, видишь, рядом с башней. Это угроза твоему высокому положению, может подкоситься.

— А крест?

— А крест — это, Христофоша, рок, судьба. Значит, карта говорит: подчинись судьбе, ничего тут не поделаешь, а чему быть, того не миновать.

— Старая песня, — отозвался Христофор Иванович. — Новенькое что-нибудь есть там?

— Подожди, сейчас посмотрим. — И Антонина Васильевна смешала на столе карты, заново перетасовала колоду и вынула одну карту. На ней был нарисован двухэтажный особняк, очень, между прочим, похожий на здание мэрии. Номер карты был четверка червей. Антонина Васильевна отсчитала четыре карты и четвертую вынула. Теперь вышел всадник на лошади, скачущий по дороге от большого замка. Номер всадника был пиковая единица. Теперь она взяла сверху первую карту, это оказалась метла крест-накрест с плеткой.

— Ну? — нетерпеливо спросил Христофор Иванович.

— Ой, Христофоша, что-то не идет нам сегодня хорошая карта.

— Говори уж, что есть!

— Дому нашему угроза, гость нежданный вскорости, а на будущее… На будущее совсем плохая карта легла — метла с плеткой.

— Что, пометут и накажут? — насторожился Христофор Иванович.

— Предупреждение карта дает о большом кризисе и болезненных переменах.

— И что делать надо?

— А делать…Вот сейчас и узнаем. — Тут Антонина Васильевна стала складывать в уме номера всех карт — четыре да один — пять, да метла с плеткой — одиннадцать треф, это будет…

— Двадцать шесть, — раньше жены сосчитал Христофор Иванович, наизусть знавший все правила гадания.

Антонина Васильевна отсчитала двадцать шестую карту и перевернула.

— Смотри-ка: лиса! — обрадовалась она. — А лиса — это хитрость. Значит, так надо и действовать. И всех перехитрить!

— Да ну тебя, всегда одно и то же нагадаешь! — сказал Христофор Иванович и хотел было снова перевернуться на другой бок, но вдруг вспомнил: — А что ты там про нежданного гостя говорила? Какой еще гость, откуда?