Дым и зеркала - [62]

— И мы ничего не можем поделать?

— Только выжить до утра. — Он даже не заметил, что вцепился в собственное горло, пока Кейт не нахмурилась, глядя в его сторону. Заставил себя опустить руку. Сунул обе в карманы — на всякий случай.

— Вы ему рот не заткнули, — заметил Питер, когда Маус рывком сначала поставил Хартли на ноги, а потом закинул его на плечо. Клейкая лента зловеще скрипнула.

— У него нос заткнут.

— Боитесь, что он задохнется?

— Ну и бог с ним, — пробормотала Кейт. Маус согласно проворчал.

— Так, все. Это уже последняя капля! — Тина высморкалась и повернулась к молодой женщине. Слова прозвучали с определенной интонацией, доступной только монашкам и офицерам. — Мне надоело твое поведение, юная леди. С этого момента ты будешь говорить, только если у тебя появятся конструктивные предложения. В противных случаях ты и рта не откроешь. Все понятно?

Казалось, даже дом ждал ответа Кейт.

Тони ходил в католическую начальную школу, и ему до сих пор помнились уроки, прошедшие под пристальным надзором старших монахинь. Судя по всем, у Кейт тоже оказался непроизвольный рефлекс, вбитый в голову сестрами Мариями Магдалинами этого мира.

— Да, мэм. — Как ни странно, она выглядела почти умиротворенной, проходя за Тиной.

Она понимает, кто тут главный, понял Тони, пропуская Мауса. Он поднял обе свечи — его и Хартли — и стал ждать, пока из комнаты не выйдет Питер с фонарем.

Но режиссер продолжал смотреть на темную лужицу на полу, будто не замечая, что остальные уже ушли. Он покачивал фонарем, завороженный отражением пламени. Через несколько секунд он вздохнул:

— Слишком много крови. Нам нужно больше реализма.

— Питер?

— Может, ты и знаешь, что происходит, но ты за это не отвечаешь, Тони. — Он понизил голос, говоря слишком тихо для того, чтобы его услышал хоть кто-то, не стоящий почти вплотную. — Я отвечаю. За это мне и платят большие бабки.

Питер, как и Тина, рассуждал разумом. Она не могла сдерживать всех одна. Он не мог оступиться.

Тони фыркнул.

— ЧБ платит большие бабки?

Тот вздрогнул и посмотрел на Тони, а потом тоже фыркнул.

— Ну, относительно. Пошли, им нужен свет.

* * *

Они положили Хартли в кругу из соли; он угрюмо рассматривал потолок. Пару свечей оставили горящими, чтобы Питер смог донести фонарь до столовой. Второй фонарь затушили, чтобы не тратить керосин. И все последовали за телом Бренды в гостиную.

Они положили ее около Тома. Ли отпустил ее плечи и распрямился; его руки заметно дрожали. Адам вернулся к остальным, а он остался стоять около нее, повернувшись спиной к остальным. Свет от фонаря отражался на белой рубашке, делая ее похожей на сигнальный огонь.

Я должен пойти к нему. Ему надо…

Только Тони понятия не имел, что ему было надо.

Сцену прервал Мэйсон. Мэйсон, который сделал эгоизм краеугольным камнем своего характера, прошел вперед, встав плечом к плечу с Ли, и предложил ему сигарету.

Ли посмотрела на его руку, потом в лицо и почти улыбнулся.

— Спасибо, не курю.

— Отлично. — Он убрал сигарету обратно в карман пиджака. — Потому что это последняя.

Почти улыбка превратились в настоящую, блеснули зубы, и Ли покачал головой.

— Сволочь.

— А я-то думала, что самыми чувствительными должны быть геи, — пробормотала Эми на ухо Тони. Он почувствовал тепло ее дыхания на коже.

Он бы предложил ей укусить его за задницу, но учитывая расстояние…

Когда Ли повернулся, он как будто попытался что-то найти. Или кого-то. Его взгляд на секунду остановился на Тони, и в эту секунду на его лице мелькнуло… облегчение? Тони слишком отвлекся на темное пятно, выделяющееся на белой рубашке, чтобы быть уверенным. Когда он снова поднял взгляд, Ли уже отошел от тела, а Эми наоборот пошла к нему. Зев сжал его руку. Быстро. И отпустил.

— Кто-нибудь произнесет прощальные слова над телом? — спросила Эми, стаскивая оставшиеся два кольца.

— Над Томом никто ничего не говорил, — заметил Адам.

— Ну да, но с Томом все получилось внезапно

— А этого мы ждали?

Приподнятая бровь Эми послужила достаточным ответом. Она подождала.

— Ладно, я сама. — Глубоко вдохнула. Посмотрела вниз, на трупы. В ее руке звякнули кольца. — Для живых смерть — это неприятно. Для мертвых — это просто еще одна остановка в путешествии. Удачной дороги.

— Это было… — начала Тина.

— …Глупо, — закончила Эшли. — Потому что никуда они не уйдут. Они пойманы домом, как и другие умершие.

— А ты можешь лучше?

— Я этого не говорила.

— Тогда помолчи.

— Сама помолчи.

— Девочки… — В голосе Тины прозвучало явное предупреждение. У Тони в голове эхом отозвалась фраза «прямая и явная угроза».[16]

Эми закатила глаза и опустилась на одно колено, приподнимая край пиджака Ли с лица Бренды и опуская на глаза покойницы кольца.

— Если еще кто-нибудь к ним присоединится, — пробормотала она, — и будем молиться, что серебряные столовые приборы тоже действуют.

Накаркает, подумал Тони. Судя по выражению на лицах остальных, они думали о том же. Вот только этого еще и не хватало.

Его внимание привлекло движение в дальнем конце комнаты, и он повернулся, предполагая, что увидит Кэсси и Стивена. Но вместо этого увидел только серый контур зеркала. Когда после съемки сцены с приемом Питер приказал счистить с него слой лака, Тони ухитрился смыться. Вообще, учитывая размеры помещения, его удивило, что свет фонаря достиг другого края. А с другой стороны, может, и не достиг.