Дым и зеркала - [12]

Однако же, ничего такого не случилось, и Дон продолжал прозябать в полной безвестности и в одиночестве. Он растолстел, обрюзг, стал все больше и больше пить. Чтобы соседям это было не так заметно, вступил в винный клуб «Санди Таймс» и еженедельно получал по почте ящик недорогого кларета, «Шато Флит Стрит», – приговаривал он, откупоривая очередную бутылку.

Неудивительно, что на исходе второго года пенсионного существования у него появилась серьезная одышка и начало прыгать давление. По ночам он стал просыпаться от сильного сердцебиения, долго потом ворочался и не мог заснуть. Вероятность того, что в один не столь уже отдаленный день он может не проснуться вовсе, его не пугала. Жить было больше незачем и скучно.

Но вдруг раздался телефонный звонок, и все изменилось.

Когда Кроули, нынешний начальник отдела убийств и тяжких преступлений, предложил пообедать в Королевском Автомобильном Клубе, Дон согласился немедленно.

Он даже и не помнил уже, когда в последний раз выезжал из Барнета, поэтому не рассчитал и оказался на станции Грин Парк без малого за час до назначенной встречи. Надо было как-то убить время, поэтому Дон прошел в парк, устроился на скамейке, огляделся по сторонам, достал из кармана пиджака плоскую фляжку и сделал первый большой глоток. Предстоящая встреча с прошлым будоражила, и надо было успокоить нервы.

Прежде всего, надо было морально подготовиться к встрече с Кроули.

Когда Кроули назначили начальником отдела, это для всех оказалось полной неожиданностью. В особенности – для Дона. Не то, чтобы он сам даже в потаенных мыслях претендовал на эту должность, но ожидалось, что новый начальник будет хоть как-то похож на старика Мидуэя, скончавшегося практически за рабочим столом, однако назначили Кроули, которого никто не знал, и информацию о котором, как только о назначении стало известно, пришлось выуживать в самых неожиданных местах.

В отличие от Мидуэя, Кроули сразу же установил некий барьер, отделявший его от сотрудников отдела: запросто зайти в офис к начальнику, чтобы поболтать о всякой всячине и между делом подписать пару бумаг мгновенно оказалось невозможным, приходилось записываться у секретаря, кратко излагая при этом цель визита к высокому руководству и примерную продолжительность предполагаемой беседы, поэтому Дон, посчитав такой стиль общения неприемлемым и оскорбительным для себя, контакты с начальником свел к самому минимуму, а для получения подписи посылал Рори Кларка.

Если во времена Мидуэя поступавшие от группы Дона отчеты о ходе расследований были подробными и даже цветистыми (Дон никогда не упускал возможность распустить хвост), то теперь они приобрели вызывающе телеграфный стиль. Естественно было бы ожидать, что новый начальник, ознакомившись с первой же подобной шарадой, немедленно призовет Дона для разъяснений, но этого так ни разу и не случилось. Что уж он там понимал про то, как обстоят дела в группе Дона, – неизвестно.

Такое пренебрежение со стороны начальства было просто оскорбительным. Сперва Дон высказывал свое недовольство осторожно и только среди своих, потом стал практически в открытую сеять смуту и за пределами группы – застигнутые в коридоре или выловленные в пабе сотрудники вежливо кивали, но особо критику начальства не поддерживали. Гневные филиппики Дона сотрясали воздух, но на этом все и заканчивалось.

Можно и даже нужно было предполагать, что рано или поздно сведения о пылающем факеле недовольства и мятежа просочатся наверх, и тогда Кроули просто вынужден будет выяснить, почему и с какой целью предпринята атака на его авторитет. Но и этого не произошло.

Просто в один нерадостный день Рори Кларк был письменно извещен о том, что Скотланд Ярд благодарит его за многие и многие годы самоотверженной службы, но не считает возможным далее умножать количество этих лет, в связи с чем с искренним сожалением предлагает ему отправиться на покой.

Тут уж Дон не стерпел и рванулся в кабинет к Кроули, где ни разу за все время его правления так и не побывал, но был остановлен в приемной, опрошен секретарем и отправлен по длинной траектории, закончившейся ничем.

Через пару месяцев пошли слухи про неизбежный и близкий уход Мэта Кризи.

Так уж совпало, что как раз в это время группа Дона закончила расследование загадочной смерти банкира итальянской мафии, информация об этом прошла в печать, и «Дейли Мейл» опубликовала большую статью с взятым у Дона интервью, на целую полосу. Вообще говоря, в этом никакого криминала не было, хотя на беседу с журналистом следовало бы получить санкцию руководства, но Дон, разъяренный потерей одного из лучших своих сотрудников и грядущей потерей еще одного, отнесся к этому сугубо формально – он просто оставил в секретариате Кроули соответствующую служебную записку, выждал два дня и, не получив никакого ответа, встретился с журналистом.

И это могло бы сойти с рук, но оказалось, что неделю назад тот же самый журналист говорил с Кроули по телефону, и тот сообщил ему, что следствие все еще продолжается, и о результатах ранее чем через месяц-другой говорить преждевременно.

Так что даже при не очень внимательном прочтении статьи в «Мейл» становилось совершенно очевидно, что руководство отдела мало что понимает в сыскной работе, в делах не особо разбирается и только вставляет палки в колеса и надувает щеки.