Дыхание снега и пепла. Голос будущего - [2]

– Четвертый параграф, – сказал он, увидев, как я хмурюсь, читая о последних стычках между губернатором и Ассамблеей. Я послушно опустила глаза ниже и ощутила, как в предчувствии зашевелились волоски на руке.

– Предложено созвать Континентальный конгресс, – начала я. – От каждой колонии будут присланы делегаты. В нижней палате ассамблеи Коннектикута уже приступили к выдвижению делегатов, действуя через комитеты по связи. Некоторые джентльмены, с которыми вы хорошо знакомы, считают, что Северная Каролина должна последовать их примеру, и встретятся в середине августа, чтобы завершить задуманное. Я искренне надеюсь, что вы присоединитесь к нам, мой друг, ибо я убежден, что ваше сердце и разум, как и наши, преданы делу свободы. Такой человек, как вы, не может приветствовать тиранию.

– Некоторые джентльмены, с которыми вы хорошо знакомы, – повторила я, опуская письмо. – Ты знаешь, о ком речь?

– Могу предположить.

– Он говорит, середина августа. До или после барбекю, как думаешь?

– После. Один из них прислал мне письмо с датой встречи. Она состоится в Галифаксе.

Я опустила письмо. Полдень выдался тихим и жарким, тонкая ткань нижнего платья была влажной, так же как и мои ладони.

– Один из них, – сказала я. Джейми бросил на меня короткий взгляд, криво улыбнулся и подобрал письмо.

– Из комитета связи.

– О, ну конечно. Ты бы мог сказать мне.

Естественно, он бы нашел способ попасть в комитет связи Северной Каролины – центр политических интриг, где уже произрастали семена будущего восстания, – будучи при этом индейским агентом на службе у Британской короны, якобы вооружающим индейцев с целью подавить это самое восстание.

– Как раз сейчас и говорю, саксоночка. Это первый раз, когда они попросили меня встретиться с ними лично.

– Понятно, – отозвалась я тихо. – И ты поедешь? Время… Время пришло?

Время совершить прыжок и открыто признать себя виги[3], хотя пока еще и не мятежником. Время публично поменять взгляды и подвергнуть себя риску быть обвиненным в измене. Снова.

Джейми глубоко вздохнул и провел рукой по шевелюре. Он думал: короткие волосы на вихрах встали дыбом.

– Не знаю, – сказал он наконец. – Остается еще два года, так ведь? Четвертого июля тысяча семьсот семьдесят шестого – так сказала Брианна.

– Нет, – ответила я. – Два года до того, как они объявят независимость, но к тому времени, Джейми, война уже начнется. Будет слишком поздно.

Он посмотрел на письма на столе и обреченно кивнул.

– Значит, скоро придет время.

– Наверняка это будет относительно безопасно, – сказала я неуверенно. – Ты ведь рассказывал мне о том, как Хендерсон купил землю в Теннеси: если его никто не останавливает, не представляю, чтобы кто-то в правительстве был настолько озабочен, чтобы приехать сюда и выгнать нас. Уж точно не из-за того, что ты встретишься с местными виги.

Он улыбнулся мне слабой иронической улыбкой.

– Я не о правительстве волнуюсь, саксоночка. О людях по соседству. Не губернатор повесил О’Брайенов и спалил их дом, так ведь? Это был не Ричард Браун и не индейцы. Это сделали не во имя закона и не ради наживы, это сделали из ненависти. Причем, скорее всего, О’Брайенов убили те, кто их знал.

У меня по спине побежали мурашки. На Ридже было много разговоров и политических разногласий, но до драк пока не доходило, не говоря уж об убийствах и поджогах.

Но дойдет.

Я помнила все слишком хорошо. Бомбоубежища, талоны на питание, дух единения перед лицом ужасного врага. Истории из Германии и Франции. Про людей, на которых донесли, сдали СС, вытащили из собственных домов, и о других, которые прятались на чердаках и в амбарах, которых переправляли через границу. Во время войны правительство и армия были угрозой, но часто именно соседи решали твою судьбу.

– Кто? – спросила я прямо.

– Можно гадать, – ответил Джейми, пожимая плечами. – Макгилливреи? Ричард Браун? Друзья Ходжепила, если они у него были. Индеец, которого ты встретила – Доннер, – если он еще жив? Нил Форбс? Он затаил обиду на Брианну, и они с Роджером должны об этом помнить. Хирам Кромби и его люди?

– Хирам? – переспросила я с сомнением. – Конечно, он не особенно тебя жалует, а уж меня и подавно, но…

– Ну, я не уверен, – признал он. – Но это возможно, да? Его люди не поддерживали якобитов, вряд ли их обрадует перспектива скинуть короля с трона по другую сторону океана.

Я кивнула. Кромби и остальные должны были поклясться в верности королю, прежде чем им позволили отплыть в Америку. Джейми тем более должен был принести подобную клятву, это было условием его помилования. И теперь у него не было другого выхода, кроме как нарушить ее. Но когда?

Джейми перестал барабанить пальцами, они спокойно лежали на столе, рядом с письмом.

– Я думаю, ты права, саксоночка.

– Насчет чего? Насчет будущего? Ты и так это знаешь, – сказала я немного удивленно. – Бри и Роджер сказали тебе то же самое. К чему ты это?

Он медленно провел рукой по волосам.

– Я никогда не сражался за принципы, – произнес он задумчиво и покачал головой. – Только из необходимости. Интересно, это как-то меняет дело?

Он не выглядел расстроенным, в его голосе звучало одно только отстраненное любопытство. Однако мне это показалось тревожным знаком.