Дыхание смерти - [16]

– Никто ничего мне не сообщал, это передавали по радио. В машине было радио, и я его слышал. Полиция ищет вас в связи с убийством. И не только полиция, девица в машине тоже искала вас.

Мадлон выслушала мой рассказ со скучающей миной. Единственная реакция – она достала из сумочки зеркальце, губную помаду и покрасила себе губы. Я наблюдал за ней. Вид у нее был очень высокомерный и надменный. Но если на миг отвернуться, а затем снова посмотреть, то не верилось, что женщина может быть так прекрасна.

– Я готова, – сказала она. – Мы можем вернуться в город.

– Вы мне не верите? Она засмеялась:

– Вы действительно мастер на все руки: и взломщик, и лжец, и мошенник. Даже пытались шантажировать меня. У вас разносторонний талант, но верить вам – это же почти оскорбление. Вы не находите?

Я крепко схватил ее за руку:

– Вы забыли – я еще и похитил вас. Тогда почему бы вам не передать меня в руки полиции?

– Не хочу вводить в расходы налогоплательщиков.

– А я скажу почему. Потому что не можете.

– Оставьте меня в покое, – поморщилась она.

Я схватил ее за другую руку и крепко сжал в широком рукаве халата.

– Мне нужны деньги, и вы скажете мне, где они. У одной у вас нет шансов, а на том свете деньги вам не понадобятся. Защитить вас могу только я.

– Защитить? От кого? – спросила она саркастически.

Я покачал головой и отпустил ее, чтобы достать сигареты.

– В вашей машине есть радио?

– Есть. Ну и что?

– Вы можете легко проверить, говорю ли я правду. Новости передаются каждый час.

– Хорошо. Я включу радио, – сказала она.

Мадлон взяла сумку и пошла к двери.

Я кинулся за ней. Она стояла на веранде, искала в сумочке ключи и озиралась по сторонам.

– Подождите! – крикнул я.

Но она не обратила на меня внимания. Тогда-то это и произошло.

Сумка вылетела из ее руки, словно подхваченная порывом ветра. Мадлон вздрогнула и проследила, как сумка пролетела метра два и шлепнулась на веранду. Что-то ударило в стену дома.

Мадлон словно окаменела.

Я же сразу сообразил, что это был выстрел из карабина и что стрелок должен был находиться на другом конце лужайки, на расстоянии примерно двухсот метров.

Я подбежал к Мадлон, схватил ее, втащил в дверь и швырнул на пол. И в тот же миг со стола сорвалась кофейная чашка и разлетелась над нами на мелкие осколки.

Я оттащил Мадлон подальше от входа, ногой захлопнул дверь, и тут же пуля пробила филенку и сбила со стены сковородку, висевшую на гвозде.

Все стихло, слышно было только учащенное дыхание Мадлон. Мы лежали на полу, наши лица почти соприкасались. В ее глазах появился страх.

– Вам достаточно доказательств? – Я встал на колени.

Она попыталась сесть. Ее щеки были в пыли, а из маленькой ранки на шее, задетой осколком, сочилась кровь.

– Оставайтесь тут, – сказал я.

Я подполз к окну и осторожно выглянул из-за рамы. На освещенной солнцем лужайке никого не было. Но где-то дальше, на опушке леса, должен был сидеть в засаде тот тип со своим карабином.

Вероятно, он не решался подойти ближе. По крайней мере, до наступления темноты.

Глава 7

– Идиот проклятый! – воскликнула она и стремительно поднялась с пола.

Я молча прыгнул, схватил ее за талию и вместе с ней бросился на пол. В тот же момент оконное стекло покрылось паутиной трещин, а в центре появилась дырка.

– Что это значит? – возмутилась Мадлон. – Вы с ума сошли?

Она лежала рядом со мной, и я обнимал ее, словно красивую дикую кошку. Освободив руку, я снял осколок стекла с халата, поднес к ее лицу и отбросил. Она широко открыла глаза и, кажется, наконец поняла, в чем дело.

– Ах! – воскликнула она.

– Если вы хотите быть мишенью, то сначала скажите, где находятся деньги. Вам они больше не потребуются.

– Что же делать? – растерянно спросила она.

– Многое, если вы снова не попытаетесь выкинуть какую-нибудь глупость. Будете теперь сидеть на месте?

–Да.

– Хорошо.

Я пополз в спальню, сдернул с кровати два одеяла, одним занавесил там окно, а с другим вернулся и встал у разбитого проема.

– Прикройте чем-нибудь лицо, – сказал я, – сейчас полетят осколки.

Женщина закрыла лицо руками. Я подбросил одеяло вверх, и оно повисло на круглом карнизе для занавески. Ткань тут же дрогнула, и в ней образовалась дыра.

Я осмотрелся. Задняя дверь была заперта, окно занавешено. В кладовой не было ни окон, ни дверей. Теперь стрелок не мог заглянуть в дом. Во всяком случае, я надеялся на это. Оставалось закрыть чем-нибудь второе окно, однако я хотел иметь возможность хотя бы с одной стороны дома выглядывать наружу.

– Могу я теперь встать? – спросила Мадлон.

– Нет еще.

И тут мне в голову пришла идея.

– Снимите-ка свой халат.

Она подняла голову и холодно посмотрела на меня:

– Вы не придумали ничего лучше?

– У вас ведь под халатом что-то есть?

– Да, пижама.

– Снимите халат и бросьте мне.

Она пожала плечами и сняла халат. Пижама была синяя, с широкими рукавами. Я подполз к подоконнику, встал сбоку и набросил халат на карниз над окном. Он был достаточно прозрачен, и через него я мог видеть лужайку.

– Так, – сказал я, – теперь ему у нас ничего не разглядеть.

Мадлон встала:

– Так что же делать?

– Понятия не имею.

Я вынул из пиджака пистолет и взглянул на обойму. Там было только два патрона.